Лондон буквально помешался на Джеральде Финли. Газеты пестрят интервью с ним, выходит море положительных рецензий на оперы с его участием и на релизы записанных им CD. После длительного перерыва знаменитый баритон вернулся на свою вторую родину и поселился тут основательно на ближайшие три года, ведь график выступлений артиста построен так, что большая часть работы сосредоточена в Великобритании. Финли — великолепный собеседник, охотно раскрывает планы на будущее, говорит о сыгранных ролях и тех, которые впереди. Приводим здесь выдержки из разных интервью певца английским газетам.
— Вместе с вами Лондон переживет премьеру эпохальной оперы Адамса «Атомный профессор». Как вы относитесь к идее показа в Британии сюжета о Роберте Оппенгеймере — создателе и испытателе атомной бомбы? Эта назидательная история до сих пор актуальна?
— Может быть, и есть элемент банальности или неоригинальности в том, что такая история рассказывается сейчас. Но эта банальность заложена была изначально автором музыки и либреттистом. Ведь дело не в том, что мы с вами знаем, чем история кончилась, то есть катастрофой в Хиросиме и Нагасаки, а в том, что герои не знают ни своего жалкого будущего, ни страшного будущего для оружия, которое они изобретают, ни для всего мира, и даже не предчувствуют его. Персонажи беспомощны — они находятся в невыигрышной позиции по отношению к знающему зрителю. Это не то же самое, что зритель знает, чем кончится «Отелло», но хочет увидеть и услышать, как знакомую до боли трагедию сыграют актеры. «Атомный профессор» — опера сложных характеров, и вот этим она интересна и революционна. Что же касается актуальности темы, то ее не было и в 2005 году, когда опера ставилась Селларсом.
— Пенни Вуллок, постановщик оперы в Лондоне, в Английской Национальной Опере, сделал хорошую работу, на ваш взгляд?
— Пожалуй, хорошую. Для Вуллока «Атомный профессор» — все равно что «Опасные связи». Исторический сюжет он оставляет театральным фоном, как бы задним планом, а на первый план выводит людей, не очень симпатичных, но очень одиноких и страдающих комплексами. Селларс же был предельно серьезен, когда ставил эту оперу: он пускал документальную пленку перед каждым актом, как бы расставлял все точки над «i».
— Какой он — ваш профессор?
— Оппенгеймер — это персонаж, которого можно спеть только в зрелом возрасте. И из-за особенностей вокала, и по характеру он для молодого певца не подходит. Если говорить про меня, то я никогда не был таким «мальчиком» на сцене и не чувствовал себя таковым. Когда-то меня даже ругали за излишнюю ученость — простаки мне не удавались. Конечно, Фигаро — далеко не простак, но я знаю, что вносил в роль слишком много рационального. То же с «Дон Жуаном». Поэтому я с молодости искал «неподъемных», «трудных» героев со скрытыми эмоциями, с подводными камнями. Герои Моцарта путешествуют со мной всегда, я вроде бы отыскал собственную нишу в интерпретации ролей в операх Моцарта. Кстати, Рене Флеминг испытывала аналогичные страдания, связанные со сложностью восприятия мира. Мы с ней легко находим общий язык. Но сейчас я вошел в период, когда о баритоне говорят, что он в расцвете. И этот «расцвет» я спешу употребить для трудных новинок, без скидок на возраст. Мой Роберт Оппенгеймер в Лондоне еще больший одиночка, его сознание — бездна, в которой он сам теряется, как в темном лесу. Грозные образы атакуют его во сне, он теряет контакт с близкими и в конце концов морально гибнет.
— «Атомный профессор» объехал весь мир. Последняя точка — Лондон. Как думаете, возможен ли когда-нибудь показ оперы в Японии?
— Не думаю, что возможен, хотя это, скорее всего, когда-нибудь произойдет. У японцев очень сильна историческая память — они ничего не забывают и не забудут. И в этом смысле Хиросима и Нагасаки — шрам на теле младенца, который рождается сегодня и родится завтра в любой точке Японии. Однако если найдется угол зрения, не трогающий память, но предполагающий культурные связи, то «Профессор» поедет в Токио.
— Зачем вы переехали в Британию?
— У меня грандиозные планы. Во-первых, «Дон Жуан» в Глайндборне. Этот спектакль летом 2010 года поставит английский кинорежиссер Сэм Мендес. Уверен, что Сэм сошьет костюм по мне. Предвкушаю встречу с этим мастером, чьи фильмы мне так нравятся. А еще через год в Глайндборне я пою Ганса Сакса в «Нюрнбергских майстерзингерах». Это мечта, которая должна осуществиться. У Сакса трудный характер — человека, чья душа наполнена национальной идеей. И он так убедителен в своем упорстве, а искусство убеждать — моя любимая тема в опере. Во-вторых, как я уже говорил, я вступил в «зрелый» для певца-баритона период и через полгода попробую перевоплотиться в Яго. (Это будет постановка «Отелло» в Театре Ковент Гарден в следующем оперном сезоне. — Е.Б.) Тито Гобби считал, что с какого-то момента ты становишься Яго — главным злодеем оперной сцены. И он живет в тебе до конца жизни — роль так глубока, что каждый вечер будешь открывать для себя новый виток лабиринта. Вот я и готовлюсь. Живу в графстве Сассекс — рядом и с Лондоном, и с любимым Глайндборнским фестивалем. Весной у меня еще будет «Билли Бадд» Бриттена в Английской Национальной Опере.
ДОСЬЕ
Джеральд ФИНЛИ родился в 1960 году в Монреале в Канаде. Затем семья переехала в Оттаву, и там он впервые начал заниматься музыкой — с раннего детства пел в церковном хоре. Серьезное музыкальное образование получил в лучших высших учебных заведениях Великобритании. Учился в Королевском музыкальном колледже в Лондоне, а затем в Королевском колледже в Кембридже и в Национальной оперной студии.
После окончания учебы был приглашен в Королевский музыкальный колледж в качестве преподавателя. В университете специализировался на английской музыке и операх Моцарта. С самого начала работал как баритон.
Его дебют состоялся на Глайндборнском фестивале, где он впоследствии спел все главные баритональные партии моцартовского репертуара. Со «Свадьбой Фигаро», «Дон Жуаном», «Так поступают все женщины» и «Волшебной флейтой» объехал весь мир — выступал в Лондоне, Вене, Париже, Нью-Йорке, Мюнхене. Постоянный участник летних музыкальных фестивалей в Австрии и Германии. Глайндборнский фестиваль и два театра в Лондоне — Королевский оперный театр и Английская Национальная опера — остаются самыми любимыми оперными домами певца.
Второе, после Моцарта, важное увлечение Финли — современные оперы. Особенно интересными певец считает те, чьи партитуры писались под конкретную постановку, которая должна идти в театре здесь и сейчас.
Среди громких дебютов Финли в современном репертуаре — Доктор Роберт Оппенгеймер в опере Джона Адамса «Атомный профессор», премьера которой состоялась в Сан-Франциско в 2005 году, Жофре Рудель в опере Кайи Саариахо «Любовь издалека» в Санта-Фе и Гарри в опере Марка-Энтони Тернейджа «Серебряная Тасмания» в Английской Национальной Опере.
Финли записывает много дисков, включая премьеры сольных песен для баритона. Постоянно работает с «Hyperion» и «Chandos». Есть список опер на DVD с его участием, например «Свадьба Фигаро» на Глайндборнском фестивале с молоденькой Рене Флеминг в роли Графини Розины 1996 года или «Атомный профессор» в премьерной постановке Питера Селларса. В декабре 2008 года Финли впервые приезжал в Москву с Владимиром Юровским, чтобы принять участие в рождественском концерте оркестра Большого театра.
