На петербургском концерте Дениса Мацуева
Со времени последнего концерта Дениса Мацуева, на котором мне удалось побывать, прошло три с половиной года. Срок — более чем достаточный для того, чтобы в полной мере оценить творческий рост музыканта. Тем более, что программа, с которой выступил пианист 29 сентября в Концертном зале Мариинского театра, — весьма показательна. В первом отделении концерта Мацуев исполнил Сонату си минор и «Мефисто-вальс» Ференца Листа, второе — целиком состояло из произведений Сергея Рахманинова.
Открыло концерт грандиозное полотно романтического пианизма 19 века — си-минорная соната Листа.
Это сочинение занимает особое место в мировой фортепианной литературе. Такие масштабные по размеру (одночастная соната длится более получаса), технической сложности и философской глубине произведения можно пересчитать по пальцам одной руки. Соната требует предельной концентрации и обычно исполняется в завершении концерта, когда достигнут максимальный контакт исполнителя со слушательской аудиторией.
Сомнительное решение поставить h-moll’ную сонату в начало концерта могло быть принято не случайно. Это — своего рода военная хитрость, в результате которой многие минусы исполнения можно было бы списать на «неразогретость» пианиста и публики. Но мы этого делать не будем и постараемся оценить игру Дениса Мацуева без оглядки на внешние факторы.
В интерпретации си-минорной сонаты музыкант на передний план вывел плакатность и театральность,
в общем-то присущую творчеству венгерского композитора. В быстрых местах пианист сделал акцент не на скорости, а упругости темпов, уделяя большое внимание штриховому разнообразию листовского текста: стаккато было предельно острым, полифонические вкрапления в фактуру максимально выпуклыми. В то же время туше на форте порой было жёстким и неряшливым, что довольно странно наблюдать у ученика профессора Доренского, славившегося своим бархатным уникальным звуком, никогда не переходившим в стук.
Лирические моменты Мацуев старался проходить на одном дыхании, не «растекаясь», чтобы не выпустить из рук нить сверхсложной формы. Но из-за этого стремления был скомкан потрясающий своей трансцендентностью медленный эпизод в разработке перед фугато, в котором зрительный зал должен замереть, а время — остановиться.
Существенным недостатком исполнения было укорачивание пауз, которыми изобилует соната, и которые в ней не менее важны, чем ноты.
Особенно это было заметно в речитативе, с которого начинается разработка сонаты. Великие мастера славятся умением проживать паузы, именно с их помощью они целиком без остатка завладевают вниманием зала, подчиняя его своей артистической воле. К сожалению, Мацуеву это искусство пока не покорилось.
«Мефисто-вальс» пианист исполнил на добротном профессиональном уровне, но не более того. Недостатки, перечисленные выше, никуда не исчезли и в трактовке этого популярнейшего произведения.
После антракта прозвучали сочинения Рахманинова:
три этюда-картины из опуса 39 (№№ 6, 2 и 9), прелюдии соль минор (op. 23 №5) и соль-диез минор (op. 32 № 12), написанная в студенчестве Фуга ре минор и Вторая фортепианная соната во второй редакции 1931 года. Во втором отделении концерта игра Мацуева воспринималась более органично и цельно, были и творческие удачи, среди которых отметим необычайно проникновенное исполнение этюда-картины ля минор (op. 39 № 2).
И всё же, по окончании выступления Дениса Мацуева не осталось «симптомов» соприкосновения с большим искусством — желания вспоминать и анализировать услышанное,
раз за разом прокручивая в голове отрывки из концерта. Никаких новых граней в творческом облике пианиста этот концерт не открыл, более того — в каких-то компонентах Мацуев-сегодняшний уступил Мацуеву трёхлетней давности.
Нынешнее творческое состояние пианиста наглядно проиллюстрировало тезис о том, что
подлинное искусство требует полной самоотдачи и самоотречения художника и не прощает никаких компромиссов.
Прав был Александр Сергеевич Пушкин: «Служенье муз не терпит суеты»!
Фотография с сайта denismatsuev.livejournal.com
