Премьера «Фиделио» в Гамбургской опере
Швейцарский режиссёр, интендант Гамбургской оперы Жорж Делнон перенёс действие оперы Бетховена «Фиделио» в ГДР накануне объединения с ФРГ.
Папки и бумаги, наполняющие шкафы и камеры, напоминают об архивах Штази. В окна виден лес, иногда в них заглядывают и его обитатели. Лес играет важную роль в искусстве немецкого романтизма. Например, на картине Каспара Давида Фридриха «Кирасир в лесу» густой зимний лес словно поглощает французского солдата. Или, в статье «Образы и картины "Волшебного стрелка"» Адорно цитирует на эту тему Элиаса Канетти: «Массовым символом у немцев было войско. Но войско — не просто войско, это марширующий лес. Ни в одной стране чувство леса не сохранилось так, как в Германии: строгость и стройность деревьев, многочисленность и параллельность их стволов наполняют сердце немца глубокой тайной радостью».
Звучание оркестра под управлением Кента Нагано привычно было лишёно прозрачности и полёта.
Во время увертюры возникло чувство, как будто упомянутое выше немецкое войско не слишком в ногу марширует в выбранном направлении. Во втором акте оркестр стал незаметнее, его звучание стройнее, артисты воодушевлённее.
Леонора пела свою арию перед опущенным черным занавесом, что невольно наводило на мысль о том, что кроме использования видеопроекций, падающих в камеру капель и радио, режиссёру нечего предложить в плане постановочных решений.
Голос Симоны Шнайдер показался скучным по тембру и слишком пронзительным в верхнем регистре. Её пение совсем не вызывало желания «во имя свободы человеческого духа … со знаменем в руках вести за собой полки, ломать чугунные решетки, освобождать узников из подземелья». Тюремными кандалами на ногах у неё висел оркестр.
Точно так же Делнон не стал разрабатывать мизансцены для дуэта Леоноры с мужем, а просто оставил их стоять вдвоём на чёрном фоне.
Эрик Кутлер вышел в роли Флорестана вместо Кристофера Вентриса. Он провёл партию по нисходящей: эффектно начал, продемонстрировав едва ли не безграничные возможности своего тенора, но дальше всё больше и больше забывалось, что он присутствует на сцене.
Безоговорочно убедительно в партии Рокко выступил Фальк Штрукманн. Такое чувство, что свой бас-баритон он даже немного сдерживал, не разворачивая предельно, чтобы не подчёркивать своё могущество: всё-таки, Рокко – не самый главный персонаж в спектакле.
Узников выпустили немножко погулять прямо в его квартире/рабочем кабинете.
Рокко и Леонора рыли могилу ломом, пытаясь проломить пол в деревянной ярко освещённой камере Флорестана, прикорнувшего рядом в металлическом корыте с бумагами.
Вернер ван Мехелен (дон Пизарро) незабываемо хорош, когда нужно «крыть» голосом по-вагнеровски. В «Фиделио» он был ярок, но не проявил гибкости в передаче нюансов.
Марселина немножко поиграла нам «К Элизе». Кореянка Нареа Сон, заменившая заболевшую французскую певицу Мелиссу Петит, превратилась в девушку-подростка, стремящуюся вырваться на свободу, которую для неё символизируют западные танцы и сигареты. Красивые верхние ноты подчёркивали её прелесть, а некоторая неровность на протяжении диапазона – подростковую неуверенность.
Выход Жакино (Томас Эбенштайн) сопровождает лай тюремных собак. Этот интересный артист изображает отрицательного персонажа: он дважды едва ли не насилует Марселину и иногда даже подумывает её застрелить. В конце Жакино и Рокко мгновенно поменяли сторону и примкнули к победителям. Так что Леонора сделала доброе дело, избавив Марселину от такого жениха.
Освободитель Дон Фернандо (Картал Карагедик) появляется из леса в сопровождении людей в белых одеждах, грянувших хором во славу Бога и мужества Леоноры.
Принимая финальные аплодисменты, Нареа Сон, Эрик Кутлер и почему-то Симона Шнайдер сердечно благодарили суфлёра.
А я поблагодарю ещё сценографа Каспара Цвимпфера за ностальгические обои в цветочек и ГДР-овскую мебель.
Cпекталь 4 февраля, третье представление со дня премьеры 28 января 2018 года.
Фото: © Arno Declair
Партнер Belcanto.ru — Театральное бюро путешествий «Бинокль» — предлагает поклонникам театра организацию поездки и услуги по заказу билетов в Гамбургскую государственную оперу, Филармонию на Эльбе, а также ряд немецких и европейских театров, концертных залов и музыкальных фестивалей.
