Polonaises
Список полонезов:
g-moll, B-dur, As-dur, gis-moll, Ges-dur, b-moll (1817—1846)
Op. 26 № 1 cis-moll; № 2 es-moll (1833—1835)
Op. 40 № 1 A-dur (1838); № 2 c-moll (1836—1839)
Op. 44 fis-moll (1840—1841)
Op. 53 As-dur (1842)
Op. 61 As-dur, «Полонез-фантазия» (1845—1846)
Op. posth. 71 № 1 d-moll (1827); № 2 B-dur (1828); № 3 f-moll (1829)
То место, которое занимает в творчестве Фредерика Шопена полонез, можно назвать парадоксальным. Это танец польского происхождения, сопровождавший торжественное шествие знати в парадной придворной обстановке. Обращение композитора к этому жанру представляется закономерным в связи с интересом к «национальным корням», что было характерно для романтиков вообще и для Шопена в частности – но в XIX столетии полонез представлял собою уже сложившийся жанр, в котором мало осталось специфически польского (подобно тому, как никто не вспоминал об испанском происхождении сарабанды). Правда, параллельно аристократическому, придворному полонезу, сложившемуся уже в XVII веке, существовала и народный полонез, но именно с ним шопеновские полонезы имеют мало общего. И все же для Шопена полонез стал носителем национально-патриотических идей, он вдохнул в этот жанр новую жизнь.
Полонезы Шопена разнообразны. Среди них есть и традиционные образцы торжественного танца-шествия, другие же полонезы насыщены драматическими и даже трагическими образами, в них отразились политические события в Польше, глубоко волновавшие композитора. Однако все шопеновские полонезы имеют ряд общих черт, которые не сводятся к характерной ритмической организации, сочетающей трехдольность с маршевостью. Это монументальные пьесы, занимающие промежуточное положение между миниатюрами и произведениями крупной формы. Фортепианный стиль их отличается виртуозностью, фактура исключительно сложна, а диапазон охватывает большую часть клавиатуры. Форма, как правило, сложная трехчастная, построенная на ярких контрастах. Полонезы Шопена отличаются яркой, почти «картинной» образностью, и величественным характером. Если в мазурках образ родной Польши предстает в бытовом или лирическом преломлении, то в полонезах раскрывается эпическая сторона образа.
Фредериком Шопеном написано шестнадцать полонезов. Начиная свое композиторское творчество с них, Шопен создавал полонезы в разные годы, что позволяет говорить об эволюции жанра. Первые полонезы его были в большей степени подражательными. В произведениях 1829-1831 гг. ощущаются черты сложившегося стиля Шопена, но главная роль принадлежит концертной виртуозности, которая отойдет на второй план, уступив место картинности с элементами героики, в полонезах, созданных в середине 1830-х гг. Эти произведения уже не напоминали ни элегические полонезы Огиньского, ни блестяще-виртуозные пьесы Вебера. «Ритм жизненной выправки польского дворянства, унаследованный от рыцарства» усматривал в этих полонезах Борис Асафьев.
Черты композиторской индивидуальности в трактовке жанра явственно проступают в трех полонезах, созданных в 1829 г. В Полонезе ре минор торжественность и энергичность движения сочетается с элементами драматизма: тревожные синкопы, уменьшенные гармонии. Еще большей полновесностью, мощью отличается фактура си-бемоль мажорного полонеза. В фа-минорном полонезе собственно танцевальной части предшествует мрачное начало в манере псалмодии.
Переходным звеном между ранними полонезами и поздними можно назвать пьесы op. 26, созданные в 1836 г. Фактура до-диез-минорного полонеза относительно скромна, но в тематизме ощущается и воинственная «поступь», и лиричность, и скорбь. Особая трагичность отличает ми-бемоль-минорный полонез, построенный на фанфарных интонациях и героической маршевости.
Полонезы op. 40 написаны в 1838-1839 гг., а изданы в 1840. О ля-мажорном полонезе существует легенда, что композитор, сочиняя его, представлял грандиозную рыцарскую процессию. Трудно сказать, насколько достоверна эта история, но образное содержание полонеза ему не противоречит: открываясь ликующей фанфарной темой, полонез на всем своем протяжении сохраняет мажорный колорит (отклонения происходят, но только в мажорные тональности), ярко выражен чеканный ритм шествия. Полную противоположность ему являет собою Полонез до минор, который польский музыковед Здзислав Яхимецкий назвал «трагической поэмой поражения». В теме его музыковед усматривал сходство с мелодией полонеза «Привет королю Польской земли», созданного композитором Курпиньским для бала в честь Александра I в Варшаве – и вряд ли это сходство случайно. Но у Шопена мелодия предстает в мрачном, трагическом преломлении.
Трагический Полонез фа минор, созданный в 1841 г., композитор считал «родом фантазии в форме полонеза». Он насыщен драматизмом, а сложная трехчастная форма богата контрастами: мощной аккордовой, типично полонезной фактуре в крайних разделах противопоставлен ритм мазурки в средней части.
Один из самых грандиозных полонезов – ля-бемоль-мажорный – композитор написал в 1842 г. Фортепианная фактура производит впечатление оркестрового звучания.
Полонез-фантазия, созданный в 1846 г., типичен для позднего стиля Шопена. Монолитность формы уступает место фрагментарности, а образы словно затуманены. «Здесь царит элегическая печаль», – говорил Ференц Лист об этом полонезе, а Камиль Сен-Санс усматривал в этом полонезе «уныние и разочарование».
Истоки полонезов Шопена восходят к танцу, издавна бытующему в городских кругах Польши. Но серьезность содержания, сила образного обобщения придают этому жанру смысл, далеко превосходящий его прямое назначение. Танец становится своеобразным символом Польши, ее истории, ее народа.
Если в мазурках тема родины и ее образы запечатлены композитором в жанровом или лирическом плане, то та же тема, взятая в историческом, эпико-героическом аспекте, получила воплощение в монументальных формах полонеза.
Необычность творческой задачи требовала для каждого полонеза особого внутреннего наполнения и изобретательности. Действительно, каждый из них — это новый поворот темы: эпико-трагедийный, героико-воинственный, празднично-торжественный или такой, где драматизм современных событий воскрешает образы героического прошлого, где на триумфально-батальные картины истории падает сумрачная тень авторских лирических размышлений.
Любой из полонезов, созданных в зрелый период творчества, уникален, приковывает внимание емкостью музыкальных образов, монументальностью и размахом эстрадно-виртуозного стиля, оркестральным характером звучности.
Масштабность этих пьес рождает усложненная трактовка простых танцевальных форм. Наиболее частый случай — это разного рода варианты широко раздвинутой сложной трехчастной формы. Жанровой приметой всех произведений такого рода является трехдольность размера и присущая полонезу ритмическая формула:
Шопен пользуется ею очень свободно; бывает, что она даже не попадает в ритмический «чертеж» некоторых эпизодов и присутствует в скрытом виде, но упругость этого ритма, поступательность его движения всегда сохраняется.
Полонез A-dur, ор. 40 № 1
Он овеян духом рыцарской доблести. Рельефность музыкальных образов соответствует «гранитной» монолитности формы.
Чеканный ритм, массивная фактура с гордо устремленным вверх мелодическим голосом, немногие яркие детали, вроде «приседающей» унисонной фигуры, сменяющей грузно передвигающиеся аккорды — все это вызывает в воображении внушительную картину парадно-торжественного шествия:
Победные трубные фанфары в средней части усиливают рыцарственный характер музыки:
Полонез As-dur ор. 53, родственный A-dur’номy по своему внутреннему строю, радужно-блестящим оттенкам звуковой палитры, интересен многоплановостью описываемых событий: здесь и блистательные победы, и напряжение битвы, и печаль воспоминаний.
Иной ракурс темы, иные стороны героики показаны в полонезах es-moll и fis-moll.
Полонез es-moll, op. 26 № 1
С точки зрения фортепианного стиля он более скромен, нежели развернутые эпопеи полонезов As-dur или fis-moll, блещущих богатством красок крупных виртуозных произведений. Однако по внутренней силе музыкальных образов, рельефности их очертаний es-moll’ный полонез не уступает лучшим творениям этого рода. Образы действительности преломлены в нем сквозь призму трагического восприятия, а резкость контрастов усугубляет драматизм сопоставлений и психологических состояний.
Мрачная настороженность первых же прерываемых частыми паузами фраз, быстро нарастающая до своей кульминационной вершины сила звучания сразу устанавливают атмосферу тревожных предчувствий, предвидений опасности:
К начальному драматическому эпизоду примыкает второй — лирически страстный, как бы пронизанный мучительно напряженным током мелодического высказывания. При всей контрастности эпизодов их объединяет нервно-подвижной пульс, тональность es-moll, «говорящие» интонации и, в особенности, мелодический оборот «опевания» с обостренными полутоновыми тяготениями. По существу мелодия второго эпизода — не что иное как сложно разработанный вариант мелодического зерна первой темы:
На новом тематическом материале и на новой ладотональной основе (Des-dur) звучит серединное построение первой части сложной трехчастной формы, в которой изложен весь полонез. Образное содержание этого построения значительно отличается от окружающих его. Выдержанный на всем протяжении ритм полонеза незаметно перерождается здесь в средство, иллюстрирующее некую батальную, героически-воинственную картину: приближающиеся ряды конницы или боевую схватку, а, может быть, и рыцарский турнир... В данном контексте ритмическая формула вызывает иллюзию барабанной дроби, тяжелого топота коней или звонких ударов мечей:
Однако тревожный драматизм репризы, точно воспроизводящей первое построение в es-moll, бросает трагический отсвет на описание этой картины.
В центре полонеза (средняя часть сложной трехчастной формы) — новый эпизод в H-dur. Плагальность некоторых оборотов, сопоставление аккордов I и III ступеней мажорного лада вносит оттенок хоральности, возвышенной просветленности. Но полонезный ритм, усложненный вклинивающейся в него пунктирной фигурой, исподволь разрушает тишину этого благостного настроения, подготавливая наступление общей репризы:
Небольшая связка, соединяющая среднюю часть полонеза с репризой, — своеобразное резюме, первый печальный вывод. Прерываемая паузами, повторяется несколько раз короткая фраза, построенная на выделенной выразительной нисходящей интонации задержания, которая опирается на остро неустойчивую гармонию. Заключает связку медленный, сумрачно-раздумчивый ход к тихо истаивающей доминанте. После такого перехода реприза воспринимается как трагическая реминисценция образов первой части, а драматическая патетика завершающих полонез фраз речитативного склада — как своего рода авторское послесловие:
С несравненно большим драматическим размахом развертывает Шопен героическую эпопею в полонезе fis-moll. Но идейно-образное содержание и сама концепция их близко соприкасается. Впрочем, это относится не только к двум названным полонезам, но и к большой категории крупных, капитальных сочинений Шопена, в которых типичное для романтического искусства противопоставление прошлого и настоящего, мечты и действительности модифицируется в противопоставление всеобъемлющего образа Родины, включающего и личное, и общее, — враждебным силам современной жизни.
В. Галацкая
