Spring Cantata
«Весенняя кантата» для смешанного хора и оркестра на слова Н. А. Некрасова (1972)
Вокальная и хоровая музыка составляет наиболее обширную часть музыкального наследия Георгия Васильевича Свиридова. Его кантатно-ораториальное творчество многообразно – наряду с такими грандиозными полотнами, как «Патетическая оратория» или «Поэма памяти Сергея Есенина» в нем присутствуют маленькие кантаты, небольшой масштаб которых отнюдь не исключает глубочайшего смыслового наполнения. Первое произведение такого плана – «Деревянная Русь» на стихи Сергея Александровича Есенина – было создано в 1964 г., а по прошествии года рождается вторая маленькая кантата – «Снег идет» на стихи Бориса Леонидовича Пастернака, и наконец в 1972 г. композитор создает «Весеннюю кантату».
Это произведение Георгий Васильевич посвятил поэту-современнику, ушедшему из жизни незадолго до создания кантаты, в 1971 г. – Александру Трифоновичу Твардовскому, но в качестве текста были использованы не его стихи. Свиридов обратился к творчеству Николая Алексеевича Некрасова. При всем различии творческого облика этих двух поэтов, живших и творивших в разные столетия, в их поэтическом наследии можно усмотреть немало общего: оба поэта воплощали в своих произведениях гражданские мотивы, обоих волновала судьба России – и в то же время и у Некрасова, и у Твардовского встречается проникновенная лирика, оба автора тонко передавали в своих стихах красоту русской природы. Но, пожалуй, главное, что объединяет Твардовского и Некрасова – горячая любовь к русскому народу и вера в его силу, в его лучшее будущее. Вероятно, именно поэтому Свиридов счел возможным посвятить памяти Твардовского произведение, литературной основой которого стали стихи Некрасова.
Для «Весенней кантаты» было избрано одно из самых известных и грандиозных творений Николая Некрасова – поэма «Кому на Руси жить хорошо». Это многоплановое произведение, из восьми задуманных частей которого были написаны только четыре, разворачивает широкую панораму жизни России вскоре после отмены крепостного права, но – несмотря на конкретные приметы времени (такие, как статус «временнообязанных крестьян») – поэму можно назвать «произведением на все времена» (не случайно первые строки поэмы напоминают начало сказки – ведь этот жанр, как известно, не стареет). Темы, которых касается поэт, и сейчас волнуют соотечественников: народное страдание, тяжкая женская доля, а однозначный ответ на главный вопрос, которым задаются герои, пожалуй, не найден до сих пор.
Полное воплощение столь масштабного произведения со множеством действующих лиц и сюжетных мотивов в рамках жанра кантаты вряд ли возможно – но Георгий Свиридов и не ставил себе такой цели, создавая «Весеннюю кантату». Из поэмы Некрасова композитор избрал три фрагмента, причем два из них наиболее близки к жанрам русского музыкального фольклора. По разнообразию воплощения образов маленькая кантата не уступает поэме Некрасова – и это притом, что количество номеров невелико. Из четырех номеров два – первый и заключительный – исполняются хором с оркестром, словно концентрируя в себе всю былинную мощь русского народа. В двух номерах, расположенных между ними, композитор раскрывает разные грани образа, «предоставляя слово» каждому из участников кантаты в отдельности: второй номер поручен хору a cappella, третий – оркестру (хор в нем не участвует). Примечательно, что два отрывка из трех в поэме вложены в уста женщины – крестьянки Матрены Тимофеевны.
Открывается произведение «Весенним зачином» – самым продолжительным номером кантаты. Его пронизывает светлое настроение, связанное с образом возрождающейся жизни – тон задает одноголосный «запев» высоких женских голосов (соответственно фольклорной традиции), дублируемый альтовой флейтой и «звоном» вибрафона, создающим ощущение бескрайнего простора. Несимметричный размер (5/8) роднит мелодию с русскими народными песнями. Этот метр сохраняется и в последующей речитации, напоминающей обрядовые припевки, излагаемой смешанным хором в аккордовой фактуре с легким оркестровым сопровождением.
Текст второго номера – «Песня» – связан в поэме с одним из немногих счастливых моментов в жизни героини (встречей с суженым), но «Песня» исполнена печали – как предчувствие безрадостной женской жизни. Хоровое пение без сопровождения проводит параллель и с народной песней, и с православным церковным пением. Возникает величественный образ русской женщины – чистой, целомудренной и страдающей.
Образный строй, заданный «Песней», получает развитие в третьем – оркестровом номере «Колокола и рожки». Примечательно, что композитор здесь пользуется весьма скупыми инструментальными средствами: состав ограничен гобоями, кларнетами, арфой и несколькими ударными (используются челеста, вибрафон и колокола). Деревянные духовые проводят тоскливую мелодию под похоронный «перезвон колоколов». Ощущение безысходной тоски подчеркнуто единственной гармонией, сохраняющейся на протяжении всего номера.
Завершает кантату величественный финал – «Матушка Русь». В мощное звучание хора и оркестра вновь вплетается «колокольный звон» – теперь уже не скорбный, а торжественный, прославляющий величие Матушки Руси.
