23 августа я провёл в Ивановке, любимой усадьбе Сергея Васильевича Рахманинова в Уваровском районе Тамбовской области, где состоялась презентация рояля Стейнвей: новый инструмент стоимостью 8 миллионов рублей приобретён на средства благотворительного фонда Елены и Геннадия Тимченко (7 миллионов) и пианиста Николая Луганского (1 миллион), который самолично выбрал этот рояль для Ивановки в салоне фирмы «Steinway & Sons» в Гамбурге. Как известно, великий русский композитор, дирижёр и пианист обожал рояли этой фирмы, всегда играл на них в эмиграции и поддерживал личные отношения с семьёй Стейнвеев, а портреты Рахманинова до сих пор украшают офисы фирмы.
Презентуемый инструмент прибыл из Европы и хранился запакованным в главном доме рахманиновской усадьбы. Перед первым концертом Николая Луганского, прошедшим на открытой площадке, которой послужила веранда восстановленного двухэтажного особняка и поляна перед ней, рояль был вынесен из дома и вновь собран и установлен под крышей веранды на свежем воздухе под портретом С. В. Рахманинова:
После установки на импровизированной сцене рояль самолично распаковывал директор рахманиновского музея-усадьбы Александр Иванович Ермаков с помощниками:
Едва появившись в усадьбе, Николай Луганский тут же, в чём прибыл, бросился к инструменту проверять его состояние и разминаться перед клавирабендом:
Рояль замечательно звучал под его пальцами, хотя, как было сказано специалистами, рояль ещё не вполне разыгран, и ему, как и всякому другому инструменту, потребуется некоторое время для достижения нужной кондиции и обретения фирменных механических качеств. Это не ощущается на слух, но, видимо, механика абсолютно нового инструмента, недавно вышедшего из рук мастеров-изготовителей, должна пройти процесс небольшой приработки.
Немножко поиграв на рояле и удостоверившись в его (и собственной) готовности, Николай Львович некоторое время бегал по усадьбе, разыскивая своих знакомых и отдавая какие-то распоряжения:
А в это время перед барским домом выступал фольклорный коллектив, внося особый колорит в проводимое мероприятие, которое, впрочем, и без того было настолько неформальным, что трудно было себе представить нечто более свободное и непринуждённое:
Также перед домом были выставлены картины профессиональных художников, посвящённые Ивановке и рахманиновской тематике, а также шла торговля игрушками и предметами народного промысла:
Постепенно публика собиралась на поляне перед верандой, и в результате народу набралось так много, что не хватило скамеек, в значительном количестве заготовленных для подобных случаев, и многие слушатели были вынуждены слушать концерт стоя или располагаться на крыльце противоположного дома, а также сидеть на всём, на чём можно было умоститься:
Концерт вёл самолично директор музея, заслуженный работник культуры Александр Иванович Еврмаков, объявлявший номера программы, исполняемой Луганским:
Александр Иванович — это легендарная фигура! Ещё при советской власти он развил бурную деятельность по восстановлению и поддержке рахманиновской усадьбы в Ивановке, привлекая к этому процессу и власть имущих, и спонсоров, и организаторов, и обслуживающий персонал, и местных мастеров-умельцев, и музыкантов из разных городов нашей страны, в том числе из Москвы. Капитальную помощь музею ещё с советских времён оказывал родственник композитора, Юрий Павлович Рахманинов — советский и российский учёный, инженер-метростроевец, внучатый племянник великого русского музыканта. В восстановленном доме имеется мемориальная комната в память о Юрии Павловиче.
Между прочим, как и Ю. П. Рахманинов, Николай Луганский является почётным гражданином Ивановки — как и Михаил Плетнёв, как и некоторые другие представители наших музыкальных и деловых кругов, имена которых занесены на специальную табличку, размещённую на стене усадебного дома.
Николай Луганский далеко не впервые выступает в Ивановке. Пианист полюбил эту землю, природу, усадьбу, он регулярно наведывается в Ивановку, хотя концертирует по всему миру. Но, видимо, ощущение родной земли и собственных музыкальных корней, из которых также выросла колоссальная фигура великого Рахманинова, обладает громадной притягательной силой для замечательного музыканта. И я сам, первый раз посетив Ивановку, был абсолютно покорён ею, так что могу, даже не слишком глубоко погрузившись в эту обстановку, хотя бы отчасти понять, что именно очаровывает здесь любого, кто интересуется русской музыкой, русской природой и русским характером.
Александр Иванович Ермаков рассказал интересную историю, случившуюся в один из прежних приездов Луганского в Ивановку. Шёл сольный концерт пианиста на той самой открытой площадке около дома, как вдруг, когда ему осталось доиграть 2-3 этюда и завершить программу, разразилась страшная гроза: гром, молния, ливень. Но пианист не прекратил играть, а слушатели, несмотря на обрушивавшийся стеной дождь, раскрыв зонтики и сомкнув свои ряды, подошли вплотную к веранде и в такой экстремальной обстановке дослушали концерт до последней ноты. Поражённый этим Николай Львович назвал тогда публику героической.
Клавирабенд, сыгранный в этот раз Луганским, прошёл в относительно спокойной погодной обстановке без антракта и включал следующие произведения: С. Франк, «Прелюдия, фуга и вариация» (фортепианное переложение органного оригинала); Ф. Лист, легенда «Св. Франциск Паолийский, идущий по волнам»; С.В.Рахманинов, 13 прелюдий op. 32.
Фортепианное переложение триптиха Франка прозвучало очень строго, динамически и темброво изысканно, при этом пианист не сделал ни малейшей скидки на необычайность обстоятельств представления такой музыки. Луганский играл столь же серьёзно, как если бы выступал в зале европейского или мирового значения, и это касалось не только самой игры, но и внешности музыканта: свободная одежда, в которой он репетировал, была сменена на строгий концертный фрак. И сам Луганский на время концерта принял непроницаемую маску углублённости и сосредоточенности, что, кстати, было весьма характерно также и для Рахманинова-исполнителя, и этот факт отмечен множеством мемуаристов.
К слову сказать, 32-й рахманиновский опус, большей частью сочинявшийся, видимо, как раз в Ивановке, в этом концерте был исполнен целиком, чего никогда раньше здесь не случалось и что тоже стало своего рода знаковым событием: когда-то словно вышедшая из природы, музыка вернулась в неё прямо с веранды дома рахманиновской усадьбы. В этом было нечто символическое и трогательное.
Звуки рояля сливались с шумом ветра, пением птиц, шелестом листвы — такое необычное ощущение от совокупного звукового целого попросту невозможно в концертном зале, хотя и ветер, в этот день не на шутку разыгравшийся, в результате чего преимущественно по-летнему одетая публика к концу концерта порядочно продрогла, в некоторых моментах донимал слушателей, и птицы шалили, и листва шумела и колыхалась, но, как ни странно, всё это не мешало игре и её восприятию.
На бис были сыграны Этюд-картина g-moll Рахманинова — мрачный и безысходный, затем светлая и звенящая «Кампанелла» Паганини-Листа, а после прозвучала напевно-лирическая «Канцона-серенада» Метнера — одна из лучших вещей Николая Карловича, друга Рахманинова и его коллеги по композиторскому цеху.
Крупные опусы провожались громом аплодисментов, а каждый бис публика вымаливала у музыканта чуть ли не со слезами благодарности на глазах. Редко когда приходится встречать столь неподдельно-искренний слушательский энтузиазм.
По окончании концерта на сцену вышел представитель спонсора — фонда Тимченко, сказавший тёплые слова и вручивший организаторам и участникам концерта-презентации почётные грамоты. На фоне портрета Рахманинова они позировали публике и фотографам, и среди них, конечно, предстали и Николай Львович Луганский, и Александр Иванович Ермаков:
Несколько минут до вноса рояля обратно в дом было отдано фотографам для запечатления замечательного инструмента, который под руками Луганского показал себя в концерте с самой хорошей стороны:
После чего инструмент был разобран, бережно упакован и внесён в усадебный дом, отныне являющийся местом его постоянной дислокации на радость музыкантам сколь угодно высокой квалификации, которые теперь имеют возможность играть в Ивановке на инструменте мирового класса:
Попрощавшись с рахманиновскими местами и выходя после концерта на площадку перед главным входом в музей-усадьбу, я увидел множество автомобилей и автобусов, прибывших в Ивановку по прекрасной дороге, вытребованной у властей ещё во времена СССР и с тех пор поддерживаемой на должном уровне:
Хочется верить, что и концерт-презентация, и новый рояль, и телевизионщики, и журналисты, и всё новые спонсорские усилия будут способствовать развитию чудесного музея, у которого, конечно, много проблем, и главная из них — недостаток финансирования, но который на сегодняшний день имеет весьма своеобразную и неповторимую ауру, и её ни в коем случае нельзя утратить.
Фотографии автора
