В этом году Международный фестиваль Мстислава Ростроповича пройдет в Москве с 27 марта по 3 апреля. В преддверии него для художественного руководителя и основателя этого музыкального форума Ольги Ростропович всегда наступает горячая пора. Хотя фестивальная афиша сверстана, творческие планы этого года анонсированы, а организационная работа проделана, как всегда, огромная, неизбежно остаются вопросы, требующие неотложных решений непосредственно перед стартом.
Руководство Ольгой Ростропович этим фестивалем – одно, но очень важное из слагаемых ее многогранной деятельности. С 2007 года она становится президентом Фонда культурных и гуманитарных программ М.Л. Ростроповича, под эгидой которого фестиваль и проходит, а с 2011 года является художественным руководителем Центра оперного пения Галины Вишневской. Несмотря на свой плотный рабочий график, на просьбу об интервью Ольга Мстиславовна откликается по-деловому оперативно. Мы беседуем в ее рабочем кабинете в Центре оперного пения Галины Вишневской на Остоженке, и круг затрагиваемых в разговоре вопросов как раз и посвящен предстоящему фестивалю.
– Нынешний Международный фестиваль Мстислава Ростроповича в Москве – уже девятый по счету, и в следующем году грядет его первый круглый юбилей. Трудно ли было начинать восемь лет назад, и как возникла сама идея такого форума?
– Просто не верится, что девятый: годы пролетели, как один миг! У меня ощущение, что мы до сих пор готовим первый! В 2007 году, когда папа ушел из жизни, время было очень тяжелое, и идея фестиваля возникала не только как стремление что-то сделать в память об отце, не только как желание создать фестиваль его имени, но и как возможность продолжить его музыкальную традицию. Папа постоянно жил в музыке, и в свои дни рождения всегда давал концерты: именно поэтому в день его рождения открывается и наш фестиваль. Сначала он назывался «Неделей Ростроповича в Москве», и первый фестиваль нам действительно каким-то чудом удалось уложить в семь дней. Но в последующие годы вписаться в неделю в режиме нон-стоп оказалось уже невозможно, ведь в моём понимании на фестивале папы должны выступать лучшие коллективы и лучшие исполнители мира, а вероятность увязки дат их компактного приезда в Москву, несмотря на то, что один раз это всё же получилось, ничтожно мала – практически нулевая…
Так что фестивальные рамки с учетом объективно складывающейся разрывности в датах пришли со временем к формату от десяти дней до двух недель примерно с тем же количеством концертов, и наш московский форум мы стали называть Фестивалем Мстислава Ростроповича. Из этих рамок выпадает лишь фестиваль 2012 года, третий по счету, который растянулся на месяц, а количество его концертов почти удвоилось. Но это был особый случай – 85-летие папы, первый юбилей после его ухода. Если бы мы остановились тогда на недельных или даже двухнедельных рамках, то многие коллективы, которые мы очень хотели пригласить, приехать в Москву так бы и не смогли. Сложность приглашения любого зарубежного коллектива или артиста – в том, что мы вырываем их из середины сезона, а Россия – не самая ближняя для них страна. Если бы мы проводили фестиваль летом, всё было бы намного проще. И всё же сегодня у нас есть и определенный опыт, и достаточная степень понимания сезонных графиков наших партнеров, а значит, и бóльшая организационная гибкость. Взять хотя бы фестиваль прошлого года, посвященный 90-летию отца: он хорошо вписался и в уже сложившиеся рамки, и в устоявшийся с годами оптимум количества концертов.
– То есть Международный фестиваль Мстислава Ростроповича в Москве в том виде и в тех масштабах, в каких он сложился за эти годы, – идея полностью ваша?
– Идея моя, но сначала в декабре 2007 года, в год ухода папы, мы впервые провели фестиваль в Баку, и потребовалось еще два с лишним года, чтобы воплотился в реальность и замысел фестиваля в Москве, который впервые прошел в 2010 году. Всё это непростое для нас время, уже возглавляя Фонд папы и погрузившись в новую для себя сферу деятельности, я находилась в каком-то замкнутом пространстве, и внутренняя потребность, необходимость общения с отцом через музыку и на языке музыки как раз и подвигли меня на учреждение фестиваля его имени в Москве. Начинать такое большое дело было, конечно же, трудно, но как-то раз к нам на спектакль в Центр оперного пения Галины Вишневской пришел Юрий Михайлович Лужков. Словно читая мои мысли, он вдруг в антракте спросил, а почему бы нам не сделать фестиваль Ростроповича именно в Москве? Вот с этого всё и началось: мысли о фестивале сошлись с двух сторон. Финансовую поддержку в проведении фестиваля Департамент культуры города Москвы оказывает нам и по сей день.
– Воистину, «бывают странные сближенья» – и это прекрасно! За прошедшие годы на фестивале в Москве успели побывать множество коллективов и музыкантов высочайшего класса, и вспомнить всех – задача абсолютно невыполнимая. Но всё-таки какие, навскидку, наиболее знаковые, на ваш взгляд, бренды и персоналии принимали участие в фестивале в разные годы?
– Вы правы: вспомнить сходу всё и сразу невозможно! Но попробуем… Зубин Мета и Оркестр фестиваля «Флорентийский музыкальный май»… Антонио Паппано и Оркестр римской Национальной академии «Санта-Чечилия»… Марис Янсонс и Оркестр Баварского радио… Эса-Пекка Салонен и лондонский Оркестр «Филармония»… Шарль Дютуа и Лондонский королевский оркестр… Владимир Юровский и Лондонский филармонический оркестр… Мюнг-Вун Чунг и Филармонический оркестр Радио Франции… Михаил Плетнев и Российский национальный оркестр… Кристоф Эшенбах и Вашингтонский национальный симфонический оркестр…
Я уже не говорю о нашем любимом, потрясающем маэстро Юрии Темирканове и Заслуженном коллективе России академическом симфоническом оркестре Санкт-Петербургской филармонии! Благодаря фестивалю впервые за последние полвека в Москву приехал American Ballet Theatre. В рамках фестиваля состоялась российская премьера оперы Дмитрия Шостаковича «Оранго». А многих зарубежных музыкантов мы привезли в Москву впервые, например, – австрийского пианиста Рудольфа Бухбиндера: это теперь он уже объездил практически все уголки России! На Фестиваль Ростроповича впервые в Москву приехали также Юджа Вонг, Трулс Морк, Алиса Валлерштайн, Казуки Ямада, English Chamber Orchestra, Оркестр и Хор Teatro Comunale di Bologna…
В прошлом году мы впервые привезли в Москву два замечательных коллектива – Оркестр «Йокогама симфониетта» и Филармонический хор Токио, которые совместно с нашими Оркестром имени Светланова и Хоровой капеллой имени Юрлова приняли участие в исполнении редко звучащего у нас «Реквиема» Форе. За дирижерским пультом находился как раз Казуки Ямада, блистательный творческий преемник Сейджи Озавы! Так что мы стараемся привозить то, что простому московскому слушателю услышать за пределами России практически невозможно. Папа вообще очень любил московскую публику и фестивалем его имени эту любовь к ней мы всячески стремимся сохранять и развивать. Он очень любил свою alma mater – Московскую консерваторию, любил выступать в ее Большом зале, и я точно знаю, что для него огромной радостью было бы увидеть на этой легендарной сцене те знаменитые зарубежные коллективы, с которыми ему довелось выступать и как солисту, и как дирижеру.
– Поскольку фестиваль носит имя выдающегося виолончелиста Мстислава Ростроповича, то, наверное, музыка для виолончели – его главный приоритет?
– Как раз нет: такой цели мы перед собой никогда не ставили. Но даже если бы ставили, то задачей для фестиваля это было бы весьма сложной, ведь виолончелист на Фестивале Ростроповича должен быть очень хорошим виолончелистом! Но в этом смысле для меня как художественного руководителя фестиваля есть проблема. Поскольку в своей «прежней жизни» я сама была концертирующей виолончелисткой, а моим учителем был мой любимый папа, то мое ухо к качеству звучания виолончели невероятно требовательно. И если уж я приглашаю на фестиваль виолончелиста, то, будьте уверены, это действительно замечательный виолончелист! Как раз в этом году на открытие фестиваля к нам приедет молодой испанский виолончелист Пабло Феррандес: на нашем прошлом Конкурсе Чайковского он занял IV место. Можно сказать, что он – папин «виолончельный внук», так как учился у Наталии Шаховской, которая в свою очередь была папиной ученицей. Конечно, открыть фестиваль 27 марта в день рождения моего отца станет для него величайшим стрессом, но уверена, что он справится! Программа концерта-открытия полностью посвящена Прокофьеву, и Пабло Феррандес будет солировать с Симфоническим оркестром Берлинского радио в знаменитой Симфонии-концерте, написанной Сергеем Сергеевичем специально для папы. Сегодня художественным руководителем этого коллектива является Владимир Юровский, но за дирижерский пульт оркестра на фестивале встанет датчанин Томас Сондергаард. Его имя московской – да и вообще российской – публике вряд ли известно, но это один из интереснейших дирижеров современности. Весьма символично, что свое сочинение Прокофьев создавал при деятельном участии папы, с которым его связывали отношения учителя и ученика.
– А каковы инструментально-камерные фестивальные страницы этого года?
– Это как раз будет второй концерт фестиваля, который состоится 29 марта. Мы ждем в гости Камерный оркестр «Вена-Берлин», сборный коллектив под руководством Райнера Хонека, и французского виолончелиста Готье Капюсона в качестве солиста. Оркестр состоит из солистов Венского симфонического и Берлинского симфонического оркестров, и специфическая трудность приглашения этих музыкантов состоит в том, что на время поездки в Москву они должны будут одновременно отсутствовать в своих резидентных коллективах. Достичь этого было безумно сложно, но, к счастью, сделать это мне удалось. Музыканты из Австрии и Германии полны желания и энтузиазма выступить на нашем фестивале, и в их исполнении прозвучит необычайно элегантная классическая программа из произведений Моцарта и Гайдна. Готье Капюсон сыграет до-мажорный Виолончельный концерт Гайдна. Хочу заметить, что этот концерт Гайдна заново открыл для мира Мстислав Леопольдович. Его российская премьера состоялась в 1963 году на сцене Большого зала Московской консерватории с Камерным оркестром Рудольфа Баршая.
– Что интересного на предстоящем фестивале нас ждет еще?
– 1 апреля состоится концерт Российского национального оркестра. Программой из произведений Чайковского, Скрябина и Римского-Корсакова продирижирует итальянский маэстро Пьер Карло Орицио, много сотрудничающий с РНО, а сам художественный руководитель и главный дирижер этого коллектива Михаил Плетнев выступит солистом в Концерте для фортепиано с оркестром Скрябина. Сольные выступления Михаила Плетнева в Москве нечасты и всегда становятся яркими событиями, так что с нетерпением жду его появления в этом качестве и на нашем фестивале. А на следующий день впервые в России выступят сразу три барочных коллектива из Германии, которые специализируются на исторически-ориентированном исполнительстве, особенно – на музыке Иоганна Себастьяна Баха. Его величественные, монументальные «Страсти по Матфею» в полном объеме, без каких-либо купюр, будут исполнены Оркестром и Хором KlangVerwaltung, Мюнхенским хором мальчиков и барочными певцами-солистами. Исполнение «Страстей по Матфею» всегда становится событием запоминающимся, и в России они, конечно же, звучали не раз, но в такой квалифицированной аутентичной версии от немецких исполнителей услышать сей опус в Москве будет необычайно интересно! К тому же, так совпало (и это совпадение поистине счастливое!), что в нынешнем году дата исполнения 2 апреля приходится на первый день Страстной недели.
– Как показывают прошлые фестивали, это не только обретение отечественной публикой брендовых исполнительских имен, но и открытие музыкантов, которые в нашей стране по тем или иным причинам до этого были широко неизвестны. Предстоящее выступление молодого испанского виолончелиста Пабло Феррандеса для отечественной публики, пожалуй, можно назвать его «переоткрытием», но есть ли такие музыканты, которых в этом году мы действительно откроем впервые?
– Думаю, яркие фестивальные открытия на сей раз будут ждать нас в сфере барочной музыки на исполнении «Страстей по Матфею». Оркестр KlangVerwaltung был основан в 1997 году, но поскольку в России он еще не был, то имя его главного дирижера – немецкого маэстро Эноха цу Гуттенберга – нам неизвестно. А между тем музыкант он превосходный! Но в «Страстях по Матфею» задействована еще и целая интернациональная команда певцов-солистов – носителей подлинных традиций и стиля исполнения барочной музыки. В их числе назову сопрано Сибиллу Рубенс и меццо-сопрано Ингеборг Данц (обе – из Германии), а также тенора Даниэля Йоханнсена из Австрии.
– В этом году основная академическая площадка фестиваля – Большой зал консерватории: все концерты, о которых мы говорили до этого, связаны именно с ней. Но в этом году фестиваль впервые обживет и такое однозначно проблемное для классической музыки пространство, как Государственный Кремлевский дворец. Расскажите об этом проекте, ведь, судя по всему, он обещает стать грандиозным…
– Действительно, самый трудный и самый грандиозный для нас с точки зрения технической реализации проект – закрытие фестиваля 3 апреля в Кремле. Площадка безумно сложная, не говоря уже о том, что для мероприятия по разряду классической музыки ее зрительская вместимость просто немыслимо колоссальная! Однако для осуществления такого масштабного инновационного проекта потребовалась именно такая огромная площадка с огромным экраном и высокотехнологичной аппаратурой. То, что нам предстоит показать, а публике увидеть, – это жанровый сплав симфонической музыки в исполнении оркестра на сцене и мультимедийной виртуальной реальности на видеопроекционном экране, включающей в себя и живопись, и 3D-графику, и кинематограф, и балет. Название мультимедийного постановочного проекта, который в России будет показан впервые, – «Римская трилогия» . Это совместная продукция Дворца искусств королевы Софии в Валенсии и Римской оперы (летнего сезона в Термах Каракаллы). Ее музыкальная основа – три симфонические поэмы Респиги «Празднества Рима», «Фонтаны Рима» и «Пинии Рима», которые исполнит Большой симфонический оркестр имени Чайковского, знаменитый коллектив великолепного Владимира Федосеева. А за дирижерским пультом мы увидим молодого испанского маэстро Антонио Мендеса.
– Итак, русский оркестровый контингент фестиваля нынешнего года – это два брендовых коллектива (РНО и БСО имени Чайковского), и оба будут выступать с зарубежными по отношению к ним дирижерами. Ту же фестивальную ситуацию, кстати, можно подметить и с Симфоническим оркестром Берлинского радио. Прослеживается ли во всём этом тенденция «оркестровой глобализации» или же это простая, ничего не значащая случайность, совпадение?
– Конечно, совпадение! Однозначно! Выбор итальянца Пьера Карло Орицио, так как Михаил Плетнев будет находиться в этот вечер за роялем, связана с тем, что именно этот дирижер вообще довольно много, как я уже сказала, сотрудничает с РНО и поэтому знает наш оркестр очень хорошо. Что же касается «Римской трилогии» Респиги, то эта музыка, в принципе, звучит сегодня в мире не так часто, однако Антонио Мендес – именно тот исполнитель, который этим проектом уже дирижировал и в Валенсии, и в Риме. Сложность дирижерской интерпретации на сей раз в том, что музыка по темпам должна совпадать буквально до тысячной доли секунды с тем, что будет происходить на мультимедийном 3D-экране. Исполнять в каком-то своем особом ключе этот проект просто невозможно, хотя вовсе не следует думать, что дирижера это как-то связывает именно в плане индивидуальности его интерпретации. Маэстро молод, но его собственное эмоциональное ощущение этой музыки захватывает необычайно сильно!
– Возвращаясь к неимоверной сложности этого проекта на неимоверно сложной для классической музыки площадке, хочу спросить: так как альтернативу ей найти в Москве не удалось, то вы решили, в известной степени, рискнуть?
– Конечно, ведь другого выхода у нас просто не было! Как действительно не было и альтернативы этой проблемной площадке, ведь нам нужен был колоссальный экран и мультимедийное оборудование, так что всё сходилось именно на этом. Но я смотрю на трудности с оптимизмом, ведь, в конце концов, трудности для того и существуют, чтобы их преодолевать. Было бы желание! А оно у нас, несомненно, есть!
– У этого проекта есть и важный познавательный аспект. Почему-то у нас в России в концертах, как правило, исполняют только «Фонтаны Рима» и «Пинии Рима». Во всяком случае, услышать «Празднества Рима» вживую мне ни разу не доводилось…
– Так вот на этот раз не только услышите, но и увидите! Это музыкальное действо пройдет в формате нон-стоп без антрактов: три партитуры Респиги будут сыграны подряд («Празднества», «Фонтаны», «Пинии»). Режиссер проекта – каталонец Карлус Падрисса, один из основателей всемирно известной креативной команды La Fura dels Baus, видеоинженер – француз Эммануэль Карльé, так что творческие ресурсы, задействованные в этом проекте, к яркости слушательских и зрительских ожиданий, безусловно, располагают...
– А что для вас как художественного руководителя фестиваля наиболее сложно: организационные моменты, которых, естественно, всегда немало, или решение такого актуального для всех сегодня вопроса, как изыскание финансирования?
– Да всё сложно! А как вы себе мыслите одно без другого? Ведь оргвопросы и финансирование и есть одно и то же: не будет финансирования – не будет и оргвопросов. Всё сплетено, и одно неизбежно влияет на другое. Но сегодня, пожалуй, самое сложное – постоянно обогащать каждый новый фестиваль новыми качественными идеями и проектами. За прошедшие фестивальные годы чего и кого мы только не привозили в Москву, поэтому я, прежде всего, всё время думаю о том, как сделать так, чтобы планка музыкального качества не падала, всегда оставалась на высоте. Установив эту планку для себя высоко с сáмого начала, я делаю всё возможное (и невозможное – тоже!), чтобы ее не снижать, пусть наше финансирование сегодня и переживает объективно не самые лучшие времена. Институтом федерального учреждения наш фестиваль не является, но, как я уже сказала, всё это время постоянную финансовую поддержку нам оказывает Департамент культуры города Москвы, за которую мы бесконечно ему благодарны!
– Есть ли у фестиваля постоянные частные спонсоры или каждый раз с очередным фестивалем приходится начинать всё с начала?
– Нет ни одного! Однако это не повод опускать руки, и мы находимся в постоянном поиске – как финансовом, так и творческом. Главное – то, что московская публика наш фестиваль любит. Мы это видим, мы это знаем, и это для нас важный стимул в работе!
– Сегодня можно уже абсолютно уверенно сказать, что музыкальную жизнь Москвы представить без Фестиваля Ростроповича невозможно. Он продолжает жить и развиваться несмотря ни на обостренную международную политическую ситуацию, ни на внешние экономические санкции по отношению к России…
– Действительно, всё это на нашем фестивале никак не сказалось. Вспомним прошлый год, когда отношения с Америкой были у нас такие же сложные, если не проблематичнее – во всяком случае, были ничуть не лучше, чем сейчас… Так, к нам на фестиваль приехал тогда – ни много ни мало! – Вашингтонский национальный симфонический оркестр. Столичный американский оркестр дал даже не один, а три великолепных концерта: два в Москве и один в Санкт-Петербурге! Наш фестиваль – московский, но Петербург папа тоже очень любил, и поэтому в разные годы, когда это складывалось, Петербург также становился еще одной фестивальной площадкой. Американские музыканты приехали к нам в прошлом году с огромным удовольствием, их профессиональный запал был огромен, хотя вероятность вежливого дипломатичного отказа сбрасывать со счетов на тот момент было, конечно же, нельзя. Но так ведь было всегда – музыкантам договориться намного легче, чем политикам…
– Международный фестиваль Мстислава Ростроповича в Москве проходит под эгидой соответствующего Фонда, который вы возглавляете, и этот фестиваль – лишь часть, но очень большая часть той работы, которую проводит Фонд. Приоритетные направления его деятельности, сложившиеся еще при маэстро Ростроповиче, остаются незыблемыми и сегодня?
– Безусловно, стипендиатами мы занимаемся по-прежнему, но мы растем, развиваемся, внедряем новые начинания. К примеру, одно из них, адресованное самым молодым лауреатам, получило название «Волшебный мир музыки» – этого при папе не было. То есть при той базе деятельности, что была заложена отцом, мы постоянно внедряем какие-то новые ее формы. Свой Фонд он основал в Москве в 1997 году, и это был практически первый прецедент подобного рода: тогда в конце 90-х никаких общественных фондов в России вообще не было, а папа стал первым, кто начал помогать молодым музыкантам. Сегодня фондов помощи молодым дарованиям, созданным по образу и подобию Фонда отца, необычайно много, и, возможно, в помощи нашего Фонда уже нет такой острой необходимости, какая была в момент его учреждения, но, тем не менее, работу со стипендиатами, начатую еще при папе мы продолжаем и намерены продолжать впредь.
Когда мы уже окончательно вернулись в Россию, и папа снова стал давать здесь концерты, он сказал, что ни одного рубля из своей страны не вывезет и что деньги эти должны идти на помощь молодым музыкантам в России. Вот на этом, собственно, и была основана идея Фонда. А поначалу он просто сам по своей личной инициативе материально помогал тем музыкантам, которых здесь встречал и которых, по его мнению, следовало поощрить и поддержать. И в какой-то момент, поскольку деньги оставались в России, встал вопрос о том, что эту деятельность надо оформить юридически, поставить ее на правовые рельсы. Так в конце 90-х и возник Фонд папы, а сегодня подобных учреждений много, и это, конечно же, замечательно. Просто время сегодня другое: тогда это было инновационно и необычно, а сегодня стало вполне обыденно и привычно – лишь в этом и вся разница.
– Итак, деятельность Фонд Ростроповича продолжается на базовых принципах его основателя, вашего отца. А верно ли то же самое в отношении Центра оперного пения Галины Вишневской, художественным руководителем которого, переняв творческую эстафету от вашей знаменитой матери, вы также являетесь сегодня?
– Конечно! Да и как может быть иначе! Всё, что было заложено Галиной Павловной при создании Центра оперного пения, живет, развивается, приумножается, и для меня ее незримое присутствие в этих стенах абсолютно ощутимо. У нас уже несколько сезонов есть свой собственный оркестр, и это наше огромное достижение: при маме своего оркестра у нас еще не было. Уже при мне здесь прошли премьеры новых постановок «Руслана и Людмилы» Глинки, «Паяцев» Леонкавалло и совсем недавно, в конце января этого года, «Богемы» Пуччини. С концертами и спектаклями мы много ездим по стране, ведем большую гастрольную деятельность. Нас приглашают, и это говорит о том, что интерес к нашему Центру – большой: с годами он не ослабевает.
Очень важный аспект нашей активности – Международный конкурс оперных артистов Галины Вишневской, который был основан мамой и который проводится раз в два года. Обычно он проходит весной, но в этом году VII Конкурс из-за Чемпионата мира по футболу, пройдет в октябре. А сегодня у нас появился еще Оперный фестиваль Галины Вишневской, который уже два раза – в 2016 и 2017 году – мы провели в Сочи. Естественно, его постоянные резиденты – артисты и оркестр нашего Центра. Идея возникновения этого фестиваля связана с 90-летием мамы, которое как раз и отмечалось в 2016 году. После первых двух фестивалей в Сочи сейчас я подумываю о том, что он вполне мог бы стать мигрирующим по городам России: мне кажется, что эта идея довольно заманчива…
– Событий, связанных как с Центром оперного пения Галины Вишневской, так и с Фондом Ростроповича, много: постоянно что-то происходит, и не просто «что-то», а именно то, что всегда привлекает интерес меломанов. Нынешний год начался с весьма удачной, на мой взгляд, премьеры – с постановки «Богемы» Пуччини, а уже скоро в Москве нас ждет открытие IX Международного фестиваля Мстислава Ростроповича. А есть ли у вас уже какие-то перспективные планы, охватывающие и деятельность Центра, и работу Фонда, и организацию фестивально-концертной деятельности?
– Планов много, как говорится, «планов громадьё»! Но пока они в разработке, говорить о них преждевременно. Когда же их реальные контуры обрисуются ближе к делу, то лишь тогда и можно будет их обнародовать. Собственно, уже сверстана и программа юбилейного X Фестиваля Ростроповича следующего года. Скажу лишь одно: фестиваль будет очень интересный, но давайте сначала проведем IX Фестиваль этого года! Концерты, фестивали, конкурсы, новые оперные постановки – вот то, на чем мы сосредоточены сейчас и всегда будем акцентировать свое внимание в будущем. Реализация всех перспективных проектов и планов тесным образом связана и с Фондом Мстислава Ростроповича, и с Центром оперного пения Галины Вишневской. Но, пожалуй, единственное, что можно уверенно сказать о них уже сейчас, – то, что в глобальном смысле они связаны с нашей страной, с музыкальной жизнью и культурой России.
Беседу вел Игорь Корябин
Фото Александра Гайдука
На фото с концерта из Большого зала Московской консерватории: V Международный фестиваль Мстислава Ростроповича. Российский национальный оркестр (дирижер и солист – художественный руководитель и главный дирижер оркестра Михаил Плетнев)
