Гамбургская премьера французской версии оперы Глюка «Орфей и Эвридика» в постановке Джона Ноймайера состоялась 3 февраля. Ноймайер превратил героя из певца в хореографа. Эвридика — его жена-балерина — погибла в автокатастрофе. Орфей всё смотрел на её фотографии и, переживая утрату, во сне увидел, что встретился с женой в другом измерении. Потом проснулся и хотел покончить с собой, но его удержал друг Амур, объяснивший: Эвридика будет жить в его воспоминаниях и в балете на греческую тему — с разноцветными туниками, пиниями и храмами — который Орфей создаст. То есть,
весь легендарный катабасис Орфея решено было представить максимально реалистически и современно.
Начало этой творчески воодушевляющей истории — семейную ссору в ходе увертюры — я пропустила: перепутала время и важно прибыла с опозданием. Пришлось подниматься наверх, откуда постановочное искусство Джона Ноймайера неожиданно открылось мне в новой, ранее неизвестной перспективе. Не могу сказать, что заняла самое худшее место на балконе — это была самая первая ложа слева. И оттуда я увидела, как Ноймайер, признанный в мировом масштабе мастер, организует пространство большой сцены. Вернее сказать, ничего не увидела.
Слева сбоку оркестровой ямы положили искусственную травку, поставили скамейку и закрепили елку. И вот только верхний кусочек этой ёлки с моего места и было видно, и ещё серый полупрозрачный занавес, которым одно время была завешена сцена.
Орфей страдал в этом небольшом палисаднике, и пытаясь увидеть исполнителя, с балкона можно было выпасть.
Позже невозможно было заглянуть в малогабаритную квартиру Орфея; вращающиеся конструкции с зеркалами также не просматривались (зеркала традиционно символизировали переход в другое измерение).
Цербера изображали три танцовщика, покрытых квадратной чёрной чешуёй. Костюмы им пошили так, что сверху их крупные зады казались, фактически, голыми.
Что касается музыкальной составляющей, то, наверное, возможно и какое-то ещё более вялое и скучное исполнение
(дирижёр Аллесандро де Марчи). Орфей у Дмитрия Корчака получился действительно хореографом — благодаря такому пению никто в аду бы над ним не сжалился (Эдвин Ревазов, балетная ипостась Орфея, вообще упал на сцене). Другие партии исполнили: Андриана Чучман и Анна Лаудере (Эвридика), Мари-Софи Полак (Амур).
Немного энергии спектаклю придала только пляска прорвавшихся сквозь бумагу на сцену блеклых фурий с венцами из проволоки.
Геометрические формы декораций и костюмов, все эти прямые углы не подходят по своему духу, по создаваемой ими атмосфере к барочной опере:
«барокко» извините за банальность, означает «причудливый».
Постановка является совместным проектом с Лирической оперой Чикаго и Оперой Лос-Анджелеса, и в зале, наверное, были американцы, поскольку многие выражали свой бурный восторг свистом. Но я была благодарна только пожилому немецкому критику, упорно кричавшему в рупор из рук: «Бу!»
Foto: Kiran West
Партнер Belcanto.ru — Театральное бюро путешествий «Бинокль» — предлагает поклонникам театра организацию поездки и услуги по заказу билетов в Гамбургскую государственную оперу, Филармонию на Эльбе, а также ряд немецких и европейских театров, концертных залов и музыкальных фестивалей.
