Признаемся: последняя четверть века — бурный и даже сумбурный период в развитии современной песни. Калейдоскопически меняются моды и стили, сталкиваются между собой в непримиримых противоречиях поклонники разных ответвлений поп-музыки, загораются и гаснут звезды и звездочки, индустрия шоу-бизнеса старается привлечь внимание слушателей всякого рода сенсациями, интимными подробностями жизни артистов.
Раньше, еще в начале восьмидесятых годов, наши слушатели смотрели на все это как бы со стороны, не имея возможности представить себе картину во всей ее полноте: лишь волны радио, случайные гастроли и добытые окольными путями пластинки доносили до нас живую и противоречивую жизнь мира эстрады. Теперь — иное дело. Но разве от этого легче стало ориентироваться в мощном потоке песенной эстрады самому слушателю, особенно молодому?
Оставим юным «специалистам», коих немало сегодня и у нас, классификацию звезд рока, бардов авторской песни, сравнение и сопоставление наших и иноземных представителей этих разновидностей искусства. Но зададимся вопросом: а не слишком ли пренебрежительны мы ныне к тому направлению песенного искусства, которое с известной долей иронии принято называть коммерческим»? Проще сказать, к «обычной», лирической и мелодичной песне, той, что существовала всегда, и право же, продолжает радовать сердце — пусть не всех, не наиболее радикально настроенной молодежи. Песне, не следующей веяниям и причудам моды. Просто — песне.
Американский певец Нил Даймонд — убедительный пример того, что, создавая и исполняя песни, вовсе не обязательно пускаться в сомнительные авантюры шоу-бизнеса, хотя и избежать его вовсе невозможно. В пестрой панораме современной поп-музыки имя Нила Даймонда сверкает ровным и ярким светом уже достаточно долго.
Но внимание к себе он привлек не вызывающим поведением, клоунскими одеждами, шумной даморекламой и разнузданными выходками. Наоборот, он предпочитает избегать «неоновой» славы и тщательно охраняет свою личную жизнь от посягательств фоторепортеров и журналистов. И это ему успешно удается — о его привычках, характере, личных достоинствах и недостатках, увлечениях и друзьях широкой публике ничего не известно. И это отнюдь не мешает ему сегодня пользоваться мировой известностью, обладать несколькими десятками платиновых и золотых дисков — тех заветных пластинок, которыми награждается исполнитель, запись которого продана в количестве более миллиона экземпляров.
«Судя по всему, и нормальное поведение имеет свои преимущества, — спокойно поясняет Нил. — Если ты живешь тихо и спокойно, тебя не может не вынести на гребень кипящей волны современной музыки».
Это признание, впрочем, не означает, что певец как бы бравирует своим презрением к шоу-бизнесу, рекламе: при такой постановке вопроса в Америке не пробиться. Но он не стремится блистать перед публикой, фраппировать своих почитателей. Смысл всей его жизни — в служении песне в качестве автора музыки и текстов, как исполнителя.
«Я не могу „похвастать“ ни трогательным, „авантюрным“ детством, ни мучительными трудностями на пути к эстраде, подобно другим исполнителям, — усмехается он в ответ на вопросы корреспондентов. — Увы, моя жизнь текла достаточно прямолинейно и тривиально».
Мальчик, родившийся в Бруклине, уже в трехлетнем возрасте во все горло распевал мелодии из «Свадьбы Фигаро» под «аккомпанемент грамофонной пластинки, и даже удостоился за это награды на детском конкурсе в парке в сумме. 25 центов. Затем семья переселилась на запад и до семи лет жила в Вайоминге. «По природе я был замкнутым, робким ребенком, но если бы вырос в каменных джунглях Нью-Йорка, то, вероятно, превратился бы в неврастеника. А вдалеке от города-гиганта, среди природы, получил возможность развивать те свои качества, которые большой город неизбежно подавляет. Я сохранил их и позже, оказавшись вновь среди небоскребов».
Любовь к музыке довольно долго не приобретала реальных форм, пока юноше не подарили ко дню рождения гитару, и он начал брать уроки игры на ней. «В меня вселилась уверенность, что этот инструмент определит мое будущее. И я поспешил применить свои знания на практике», — продолжает Даймонд.
Первыми его слушателями стали посетители одного из кафе в артистическом районе Нью-Йорка — Гринвич-виллидж. Гонорар, назначенный ему за ежевечерние выступления, был смехотворным, но зато ему позволяли здесь петь, что хотел, в том числе и свои песни. «Однажды вечером меня представили незнакомцу, который заявил, что представляет фирму звукозаписи. Ему понравились именно мои песни, а не манера исполнения. И когда он убедился, что я сам -их автор, то предложил мне сделать несколько записей. Так оно и началось, а остальное известно.»
Действительно, так Нил Даймонд заключил свой первый контракт с фирмой, которая выпустила его песни «Чери, чери», «Одинокий человек», «Я один, я сказал.». Успех на их долю выпал огромный, и очень быстро молодой певец занял место среди «великих мира сего». За ними последовали новые и новые песни и музыка к фильмам, закрепившие его славу, распространившие ее далеко за пределы Штатов. Но ни успех, ни богатство не в силах были изменить его стиль, манеру, характер.
Специалисты определяют стиль Даймонда как самобытную смесь госпела, фолка, кантри, блюза и рока. «Неужели в моих песнях столько составных частей? — удивляется Даймонд. — Может, оно и так, но, поверьте, я вовсе не стремился приготовить подобный необычный коктейль». В другой раз он, определяя свое место на американском песенном горизонте, высказался так: «Я — певец между двумя поколениями». И действительно, слушая его, понимаешь, что Даймонд продолжает традиции мелодичного, красивого пения Френка Синатры, Ната Кинг Кола, Бинга Кросби, обогащая их, но всегда тактично и умеренно, современными интонациями и ритмами.
Еще одно отличие Даймонда от многих его коллег — умение ограничить себя. Он неохотно отправляется в большие длительные турне, предпочитая посвящать больше времени сочинению. Зато он принял участие в нескольких музыкальных фильмах не только как поэт, композитор и певец, но и как исполнитель главных ролей. Среди них выделяется картина «Певец джаза», как бы возрождающая мотивы первого звукового фильма в истории кино, а также широко популярный во всем мире фильм «Джонатан Ливингстон по прозвищу Чайка». Именно по кинофильмам Нила Даймонда узнали в лицо многие из тех, кто уже давно полюбил его музыку. «Это естественно: я ведь предлагаю людям свою музыку, а не себя самого», — подчеркивает Даймонд.
Каждый новый альбом с песнями Нила Даймонда — событие в жизни американской легкой музыки. Событие, несмотря на то, что в конце концов слушатели прекрасно знают, что их ждет в этом альбоме — непритязательные, трогательные, мелодичные, подчас грустные песни. Но, может быть, не «несмотря», а именно благодаря этому удается певцу сохранять свою популярность.
Л. Григорьев, Я. Платек
Источник: «В мире музыки», 1991 г.
