Рыбнов Александр Васильевич (19 VIII (1 IX) 1906, Москва — 21 VI 1992, там же) — советский хоровой дирижёр, педагог. Народный артист СССР (1971). Лауреат Сталинской премии второй степени (1950). Член КПСС с 1944.
В 1914–17 учился в Московском синодальном училище; в 1918–23 — в Московской хоровой академии. В 1927 окончил хоровой факультет, в 1930 — музыкально-теоретический факультет Московской консерватории. С 1930 хормейстер, с 1958 главный хормейстер Большого театра.
Рыбнов — мастер высокой культуры, один из виднейших представителей советской школы хорового дирижирования. Добивается ярких тембровых окрасок, острого ощущения ритма, масштабности звучания хора.
Участвовал в постановках на сцене Большого театра опер «Хованщина», «Князь Игорь», «Вражья сила», «Садко», «Псковитянка», «Руслан и Людмила», «Сказание о граде Китеже…», «Пиковая дама», «Мазепа» (Сталинская премия, 1950), «Аида», «Фиделио», «Летучий голландец», «Семён Котко», «Война и мир», «Декабристы»; «Оптимистическая трагедия» Холминова, «Похищение луны» Тактакишвили, «Мёртвые души» Щедрина и др.
Хор Большого театра под управлением Рыбнова участвовал в исполнении 9-й симфонии Бетховена, «Казни Степана Разина» Шостаковича и др. В 1954–67 доцент Музыкально-педагогического института им. Гнесиных. В 1934–50 руководитель самодеятельного хора Московского автозавода им. И. А. Лихачёва.
Источник: Музыкальная энциклопедия, 1973—1982 гг.
«Капитаны хорового корабля»
Свыше двух столетий длится жизнь Большого театра — одной из цитаделей отечественного искусства. Десятки певцов и танцоров, дирижеров и режиссеров вписали свои имена навечно в историю труппы, в летопись отечественной культуры. В огромной степени способствовал упрочению славы Большого театра и его замечательный хор, неизменно вызывающий восхищение и слушателей, и специалистов. Множество восторженных, восхищенных строк посвятили этому хору критики во всех концах земного шара, признавая коллектив подлинным эталоном ансамблевого совершенства, красоты звучания, сочетающихся с большой сценической активностью, значимостью в решении общей концепции спектакля.
Однажды кто-то из рецензентов назвал хор Большого театра его «главным коллективным солистом, ответственность которого безмерно велика». В этих словах есть глубокий смысл. Действительно, немало существует опер — и в мировой классике, и в современной музыке, где хору как олицетворению коллективной воли и коллективного разума принадлежит едва ли не главная роль. Достаточно вспомнить русские хоровые партитуры «Ивана Сусанина», «Бориса Годунова», «Князя Игоря», «Китежа» и «Хованщины», «Войны и мира», чтобы в полной мере осознать значение хора как исполнителя ведущей партии — партии народа. Но при этом важно помнить, что если солист, пусть самый прославленный, все же иногда может оказаться и не в лучшей форме, то хор, и особенно хор этого театра, не может позволить себе ни минуты расслабленности, ни мгновения «сбоя». В этом его сила, и в этом секрет его славы.
Авторитет хора Большого театра создавался усилиями нескольких поколений выдающихся музыкантов. Особенно большое значение имела деятельность замечательного хормейстера У. И. Авранека, возглавлявшего его более полувека — с 1882 года. Именно ему коллектив был обязан решительным подъемом своего художественного уровня, достижением подлинных вершин в советское время. Достойными преемниками маститого музыканта и продолжателями его традиций стали музыканты новых поколений, выросшие и сформировавшиеся уже после Октября. И среди них, пожалуй, особое место принадлежит Александру Васильевичу Рыбнову. Подобно Авранеку, он отдал этому хору свыше полувека творческой жизни, а с 1958 года вот уже более четверти века руководит им. Вдумаемся в эти цифры: ведь полвека это четверть всей истории театра!
Обязанности главного хормейстера чрезвычайно многогранны. Это и дирижер, и организатор, и воспитатель, и педагог. Для того, чтобы выполнять эти обязанности столь совершенно, как Рыбнов, нужно обладать и высоким мастерством, и огромным опытом, и широчайшей эрудицией, наконец, быть беззаветно преданным музыке. Всеми этими качествами главный хормейстер наделен в полной мере.
Фундамент его высочайших творческих достижений заложен еще в юные годы, прошедшие в городе Дмитрове, под Москвой, а потом в столице, где, будущий хормейстер пел в хоре мальчиков Синодального училища и занимался в Хоровой академии до 1923 года. К той же далекой поре относятся истоки связи Рыбнова с Большим театром. В 1919 году он впервые вышел на прославленную сцену как участник детского хора, вероятно не предполагая тогда, что со временем вся эта звуковая громада будет ему подчиняться.
В Московской консерватории педагогом Рыбнова был выдающийся хормейстер и воспитатель Н. М. Данилин, передавший ему сокровенные секреты своего мастерства. Но, получив диплом, молодой музыкант не удовлетворился этим, а продолжил занятия на теоретическом факультете под руководством Г. Конюса. К тому же связь с Большим театром сохранялась: обладая отличным голосом, он пел здесь небольшие партии в ряде спектаклей. А попутно участвовал и в студенческом хоре консерватории, руководимом П. Г. Чесноковым, стал помощником этого корифея хорового искусства. Наконец, к этому добавился и опыт практической работы в качестве хормейстера в Центральном техникуме театрального искусства (ныне ГИТИС), где Рыбнов на протяжении года принял участие в постановке семи опер.
Вот с каким багажом пришел он в Большой театр. С тех пор Рыбнов был активнейшим участником создания более чем семидесяти спектаклей, сотрудничал с Н. Головановым, С. Самосудом, М. Штейнбергом, А. Мелик-Пашаевым, В. Небольсиным и другими крупнейшими советскими дирижерами, работал вместе с такими замечательными режиссерами, как В. Лосский, Л. Баратов, Б. Покровский.
Он стал не только достойным партнером названных мастеров, но и хранителем их заветов, хранителем реалистических традиций русской и советской оперной школы, превыше всего ставящих передачу духа и смысла великих творений искусства. Многие годы Рыбнов руководил хором филиала театра, а в 1958 году сменил М. Г. Шорина на посту главного хормейстера.
Среди множества спектаклей, осуществленных при участии Рыбнова, трудно выделить одни, не назвав других. Разве можно было забыть звучание «его» хора в «Хованщине», «Князе Игоре», «Вражьей силе», «Садко», «Псковитянке», «Руслане и Людмиле», «Сказании о граде Китеже», «Пиковой даме», «Мазепе», «Аиде», «Фиделио», «Летучем голландце», «Семене Котко» и «Войне и мире», «Декабристах» и «Мертвых душах». Нет, пришлось бы назвать целую антологию мирового оперного искусства. Но нельзя не вспомнить о таком беспримерном факте: руководимый им хор публика Парижа, Варшавы и Милана заставляла бисировать финал второго акта «Хованщины» — и это в театрах, где повторы номеров категорически запрещены даже солистам!
Образную оценку деятельности этого мастера дали еще много лет назад дирижеры А. Мелик-Пашаев и Б. Хайкин: «Можно сказать, что дирижеру-„пилоту“, ведущему „корабль“-спектакль, легко с таким „бортмехаником“, как А. В. Рыбнов». В самом деле: если стройность, гибкость, мощь и чистота звучания коллектива сегодня буквально стали легендарными, то во многом коллектив обязан этим таланту и мастерству народного артиста СССР А. В. Рыбнова, и поныне стоящего у руля хора.
Случилось так, что в этом месяце исполняется и 80 лет со дня рождения другого выдающегося хормейстера, долгие годы (1936–1978) работавшего рука об руку с А. Рыбновым — народного артиста РСФСР, профессора Александра Борисовича Хазанова. Воспитанник П. Г. Чеснокова, по классу которого он окончил Московскую консерваторию, Хазанов также участвовал в создании десятков спектаклей, но особенно велика была его роль в постановке опер советских композиторов. Среди них — «Декабристы» Ю. Шапорина, «Мать» Т. Хренникова, «Никита Вершинин» Д. Кабалевского, «Не только любовь» Р. Щедрина, «Тихий Дон» и «Поднятая целина» И. Дзержинского, «Великая дружба» и «Октябрь» В. Мурадели.
Автор двух последних так охарактеризовал своего коллегу: «Мне посчастливилось быть свидетелем работы А. Хазанова с хоровым коллективом. Его высокое мастерство и тонкое ощущение стиля рождали в хоре яркие музыкальные образы. Как чуткий музыкальный инструмент, гибкий и многокрасочный, звучит в его умелых руках хор, предельно ясно раскрывает содержание исполняемого произведения».
Не менее значительный след оставила и педагогическая деятельность Хазанова. «Александр Борисович — большой друг советской молодежи, — продолжал В. Мурадели. — В Московской консерватории он воспитал плеяду молодых специалистов — хоровых дирижеров. Неизменный в течение четверти века музыкальный шеф трудовых резервов, коллективов художественной самодеятельности Советской Армии и Флота, он еще в юношеские годы был создателем и руководителем многих любительских хоров столицы».
Таковы два мастера, два корифея, которым Большой театр наших дней в наибольшей степени обязан великолепным мастерством и высочайшей репутацией своего хора.
Л. Григорьев, Я. Платек
Источник: «В мире музыки», 1986 г.
