Георгий Свиридов. «Альбом пьес для детей»

• Фортепианное творчество Свиридова

«Альбом пьес для детей» для фортепиано (1948)

«Альбом пьес для детей» включает семнадцать небольших произведений, различных по характеру, масш­табу, техническим трудностям. Порядок в расположении пьес естествен и логичен, как в художественном, так и в методическом отношении: в целом трудность их — будь она прежде всего технической или художественно-психо­логической — постепенно возрастает к концу «Альбома».

Основным достоинством пьес Свиридова является то, что, написанные без всяких скидок на «педагогику», они сочетают яркую образность, свежесть языка, самобыт­ность стиля с доступностью детскому пониманию и педа­гогической целесообразностью применяемых средств.

Как и все выдающиеся произведения для юного поко­ления, «Альбом» Свиридова отмечен стремлением автора приобщить детей к своему музыкальному стилю и языку. Убедительнейшими примерами для иллюстрации этой черты детской музыки Свиридова могут служить уже пер­вые, наиболее простые пьесы. Трудно определить те почти незаметные авторские «штрихи», которых оказывается достаточно для того чтобы придать музыке индивидуаль­ный «свиридовский» оттенок. Но они раскиданы повсю­ду — и в интонационном строе, и в гармоническом скла­де, и в ритмической конструкции, особенностях фактуры, полифонического письма, формообразования.

Особенно ценным представляется гармоничный син­тез простоты, ясности и вместе с тем глубокого стилисти­ческого своеобразия авторского письма. Свойство это вообще присуще Свиридову, которому удается сочетать новаторство музыки с широкой ее доступностью. Видимо, именно поэтому и разговор композитора с детьми отли­чается такой естественностью, непринужденностью, внут­ренней свободой.

Вот, например, открывающая сборник «Колыбельная песенка» — образец того, как максимально скупыми средствами Свиридов достигает редкой художественной выразительности, самобытности, законченности. Строение ее очень просто — вся она основана на остинатном повто­рении одной четырехтактовой фразы:

Мелодия — строго диатонична, что обусловливает от­сутствие во всей пьесе хотя бы одного случайного знака: написанная в до мажоре, она играется лишь на белых клавишах.

Несмотря на шестикратное повторение одной и той же фразы, музыка «Колыбельной песенки» лишена назойли­вой статичности — все время ощущается развитие, рас­крытие основного образа. Достигается это путем вариа­ционных изменений темы по принципу все большей ее динамизации. Изменения эти также очень просты, однако каждое из них воспринимается как некое музыкальное событие.

Одноголосное начало пьесы переходит в двухголосие — к теме в правой руке присоединяется спокойный, очень простой и лапидарный контрапунктирующий голос. Да­лее тема и контрапункт (уже измененный) взаимно пе­реставляются: тема звучит в левой руке, выявляя в более низком регистре новые источники выразительности. Рит­мическое заполнение противосложением остановок в теме (четверти с точкой) — основа новизны следующего, чет­вертого ее проведения (вновь в правой руке).

Новая фаза развития — появление аккордов (точнее, главным образом двойных нот) в противосложении левой руки (пятое проведение). Это «событие» тем значитель­нее, что полифоническое направление музыкального раз­вития сменяется гомофонно-гармоническим изложением. Отличие двух последних проведений темы и в том, что в противоположность предыдущим фразам, каждая из ко­торых оканчивалась на тонике, здесь мы наблюдаем сли­яние двух четырехтактов в один восьмитакт. Происходит это благодаря применению гармонии VI ступени, заме­няющей тонику в конце предпоследнего проведения те­мы и придающей ей на этот раз характер вопроса, разре­шением которого служит заключительная фраза. (Инте­ресно, что здесь в укрупненном виде преломляется харак­тер строения самой темы: первые два такта — словно вопрос, вторые — его разрешение.)

Столь же прост и скуп динамический план пьесы, по­строенный на чередовании и совмещении (при двухголосии) различных оттенков звучности piano с постоян­ным подчеркиванием «вилочками» октавного восхождения мелодии в третьем такте темы.

Многогранна образность пьес «Детского альбома». Здесь и картины природы («Зима», «Дождик»), и жанро­вые картинки («Парень с гармошкой»), и музыкальные характеристики сказочных персонажей («Колдун»). Мно­гие пьесы рисуют различные психологические состояния: «Попрыгунья», «Ласковая просьба», «Упрямец», «Перед сном». Широко используются разнообразные музыкаль­ные жанры: «Колыбельная песенка», «Грустная песня», «Веселый марш», «Маленькая токката», «Музыкальный момент». Встречаем в пьесах и элементы звукоподража­ния («Музыкальный ящик»), подчас в них ощущается влияние театральной музыки («Веселый марш»).

Но прежде всего, обращает внимание тесная связь музыки «Альбома» Свиридова с русским фольклором (отнюдь не только в обработке песни «Звонили звоны» или таких русских по сюжету пьесах, как «Парень с гармошкой»). Любопытно отметить, что фольклорное начало преломляется порою через призму традиций русской классичес­кой музыки — например, в «Марше на тему М. И. Глин­ки» (песня Вани) или в пьесе «Колдун», заставляющей вспомнить образ Бабы-яги из «Картинок с выставки» Мусоргского.

А вот примеры особенно тонкой звукописи — две следующие друг за другом резко контрастные картинки природы — «Зима» и «Дождик».

…Суровая, мерная поступь басов, однообразная, как снежная пелена, покрывшая землю, как оголенные ство­лы и ветви деревьев. Строгая «графика» — сначала октав­ного проведения темы, затем — неторопливо сходящихся и расходящихся голосов и аккордов. Все словно застыло, скованное льдом и холодом. И как вывод — скорбные ин­тонации в конце пьесы, сожаление о надолго утраченном тепле, зеленых кущах, цветущих лугах…

А рядом — захватывающе-темпераментная и вместе — импрессионистически красочная картинка веселого лет­него ливня. Вот он нежданно-негаданно застал путни­ков в дороге, застучали, заплясали озорные дождевые капли; неугомонные водяные струи все чаще, звонче, шумливей — в один миг лужи превратились в бурливые, стремительно бегущие вниз потоки, грозящие затопить все вокруг. Скорее, скорее бежать, спасаться в поисках укрытия! Но ливень, казавшийся неукротимым, пронесся быстро: уже стекают с ветвей последние ласковые струй­ки дождя, расходится на гладкой водяной поверхности кружок от последней, упавшей с неба капли — и всё. Кончился дождик. Поистине нужно обладать редким му­зыкальным даром, мастерством высшего класса, чтобы простыми, но снайперски меткими средствами нарисовать столь яркие, запоминающиеся картины-образы.

Или возьмем другую контрастную пару пьес — конт­растную и по жанру, и по характеру, эмоциональному строю: «Веселый марш» и «Грустную песню».

Беспечным, озорным ликованием напоена музыка первого из этих сочинений. Его можно было бы назвать «карнавальным маршем»: так и видятся забавные маски, слышится звонкий, заливистый смех. Смелые, столь же частые, сколь и неожиданные тональные сопоставления вызывают представление о пестроте и яркости красок, кажущаяся калейдоскопичность формы рождает ощуще­ние царящего вокруг веселого беспорядка. К задорным возгласам труб присоединяется в конце барабанная дробь повторяющихся секунд…

В основе «Грустной песни» — очень печальная, но и очень простая, без тени сентиментальности (строгая диа­тоника — ни одного хроматизма) мелодия, сопровождае­мая самым «традиционным» аккомпанементом, сперва звучащим внизу, а затем, в репризе, как бы окаймляю­щим тему двумя крайними регистрами (сложная техни­ческая задача!). И как выразительно оттеняет однообразно-печальное, очень красивое пение одинокого голоса контрастная середина — словно протест, стремление выр­ваться из круга грустных чувств, настроений! Но попыт­ка оказывается тщетной: остро диссонирующее наложе­ние двух тональностей в соотношении малой секунды (тоники ля мажора и си-бемоль минора) создает прекрас­ную драматическую кульминацию всего произведения и одновременно представляет удивительно логичный пере­ход к репризному проведению основной мелодии.

Большое художественно-педагогическое достоинство пьес Свиридова — в разнообразии их строения, отсутст­вии столь частой в детских сборниках стереотипности музыкальной композиции. В «Альбоме» мы встречаемся с построением пьес и в форме периода («Попрыгунья», «Ласковая просьба»), и в трехчастной форме с контра­стирующей серединой («Перед сном», «Старинный та­нец», «Грустная песня») или с развивающей средней частью («Колдун», «Зима»), и в рондообразной форме («Парень с гармошкой»), и в форме типа рондо-сонаты («Музыкальный момент»), и в куплетно-вариационной форме («Колыбельная песенка», «Звонили звоны»), и в более свободных формах («Веселый марш», «Дождик», «Марш на тему М. И. Глинки»).

Важно отметить неожи­данность и оригинальность структуры формообразующих ячеек: так, например, пьеса «Зима» начинается со свобод­ного десятитактного проведения темы. Впрочем, огово­римся, что и самые обычные «квадратные» построения не­изменно обретают у Свиридова свежесть и самобытность.

Не менее поучительны пьесы Свиридова в отношении практического познания юным пианистом различных средств музыкальной, фортепианной выразительности.

Они изобилуют всевозможными видами мелодических построений — от продолжительного дыхания «вокальной» линии в «Грустной песне» и непрерывной певучести «Зимы» до предельно кратких, концентрированных по вырази­тельности фраз («Упрямец», «Колдун»). Широкое при­менение получают различные формы мелодического дви­жения: мелодическая фигурация, этюдная, токкатная фактура и т. п.

Многие колористические тонкости наглядно иллюстри­руют роль гармонических средств в создании музыкаль­ных образов (взять хотя бы смелый органный пункт на басовых звуках — сперва на ре-бемоле, а затем фа-диезе в «Дождике», столь же смелые наложения гармоний в пьесе «Звонили звоны», «Веселом марше», «Марше на те­му М. И. Глинки», «Грустной песне» или нежную, тре­петную хроматизацию в «Ласковой просьбе»).

Примеча­тельны при этом ладовые особенности: использование лидийского лада в пьесе «Парень с гармошкой», перемен­ного — в «Ласковой просьбе», политональности при чере­довании одних и тех же фраз в ми миноре и до миноре в «Маленькой токкате» — как бы задорном споре двух тональностей за право проведения темы (в кульмина­ционный момент, конечно же, победу одерживает основ­ная тональность пьесы!).

Легко понятной делается маленьким исполнителям и роль ритма в музыкальной образности: своего ро­да «механичность» его в пьесах «Музыкальный ящик», «Парень с гармошкой», «Маленькая токката» или «Му­зыкальный момент», «упрямая» остинатность в «Упрям­це» и напротив — мягкость линий ритмического рисунка в пьесе «Перед сном»; обращают внимание суровость ритма в «Зиме», острота и упругость его в «Попрыгунье», «Веселом марше». Помимо обычных тактовых размеров используется в сборнике и пятидольный размер («Ма­ленькая токката»).

Пьесы Свиридова помогают познать выразительные возможности различных, в том числе крайних регистров фортепиано. Применение их тоже тесно связано с кон­кретной образностью сочинений: так, в «Зиме» преобла­дает густой низкий регистр, а в «Музыкальном ящике» — звонкий высокий.

Наряду с очень убедительным и самобытным претво­рением традиций (а как важны в музыке для детей и свежесть языка, и опора па лучшие традиции музыкаль­ного прошлого!), можно встретить в пьесах Свиридова и приемы стилизации — например, в «Старинном танце», написанном в размере и характере менуэта. Элементы стилизации также относятся к достоинствам сборника — они в состоянии «наглядно» разъяснить самое понятие музыкальных стилей, в подчеркнуто острой форме дать конкретное представление о некоторых из них.

Имеют место и явно нарочитые реминисценции, связанные с классическими шедеврами фортепианной музыки — на­пример, с «Музыкальным моментом» (№ 3) Шуберта в одноименной (конечно, не случайно) пьесе сборника. Но, как у других больших композиторов, возникающие порой отголоски прошлого еще более оттеняют своеобразие му­зыки Свиридова, давая «по контрасту» особенно ярко по­чувствовать присущие ей индивидуальные черты.

Если говорить о технически полезных в учебном про­цессе пианистических «формулах», которые встречаются в «Детском альбоме» Свиридова, то можно упомянуть примеры и пальцевой репетиции, и быстрых гаммообраз­ных построений, и трельного движения, игры двойными нотами, перекрещивания рук с переносом левой руки через две и более октавы, монументальной аккордовой фактуры.

Пьесы помогают и выработке различных штри­хов (от полнейшей связности игры до острейшего stacca­to), учат сопоставлению их в различных комбинациях (иногда с быстрыми переключениями в двигательных приемах), ощущению выразительности динамических от­тенков, использованию их широкой амплитуды, одновре­менному достижению различных уровней громкости в партиях обеих рук и т. п.

Советские писатели, художники, музыканты создали много превосходных произведений для детей. К лучшим образцам детской музыкальной литературы безусловно может быть отнесен «Альбом пьес для детей» Свиридова, представляющий огромный интерес не только в плане обу­чения юных пианистов, но и в плане их эстетического воспитания на основе восприятия подлинно прекрасных произведений искусства. А в этом, как известно, — одна из важнейших задач развития музыкальной культуры.

Отметим, кстати, что все чаще раздаются в последнее время призывы к обновлению детского педагогического репертуара, ибо успешное, эффективное воспитание и обучение немыслимо вне музыкальной современности. Однако на этом пути реальна опас­ность засорения репертуара серыми, бледными сочинениями, которыми, увы, так богаты еще выходящие в свет педагогические издания. Нужна не просто новая музыка для детей, нужно при­общение учащихся к тому, что является наиболее ярким, талант­ливым в современной музыке, к тому, что действительно опреде­ляет основные прогрессивные тенденции в развитии искусства наших дней, нужна современная музыкальная клас­сика. Пьесы Свиридова принадлежат к числу именно тех немно­гих сочинений, которые, будучи доступными для детского вос­приятия и исполнения, в состоянии учить главному — исполни­тельскому творчеству, неразлучному с освоением современного музыкального языка, современного художественного мышления. (Пьесы для детей Свиридова освещены более подробно, в частно­сти с точки зрения методики фортепианного обучения, в статье автора этих строк «Альбом пьес для детей» Г. Свиридова» — в сб.: «Вопросы фортепианной педагогики», вып. 3; готовится к печати в издательстве «Музыка».)

Д. Благой. «Фортепианное творчество Свиридова»
Источник: «Георгий Свиридов. Сборник статей». Москва, «Музыка», 1971 г.