Jeu de cartes
Одноактный балет на музыку Игоря Стравинского в трех частях («балет в трех сдачах»). Либретто И. Стравинского и М. Малаева. Балетмейстер Дж. Баланчин, художник И. Шарафф, дирижер И. Стравинский.
Первое представление: Нью-Йорк, «Метрополитен-Опера», труппа «Американ балле», 27 апреля 1937 года.
Действующие лица:
- Карточные фигуры
- Игроки
Три игрока разыгрывают на сцене, представляющей игорный стол, партию в покер. В каждой сдаче игру запутывает коварный и неутомимый Джокер. Он считает себя непобедимым, потому что может превращаться в любую карту.
В первой сдаче первый игрок терпит неудачу. Двое других остаются с равными картами. Хотя у одного из них есть Джокер, но тому его козни не удаются.
Во второй сдаче выигрывает Джокер, потому что становится четвертым тузом, и четыре дамы оказываются в проигрыше.
В третьей сдаче игра становится более напряженной — соперничают три масти. Сначала Джокер во главе масти пик побеждает первого игрока, но затем Джокеру наносит решающий удар король червей. Наступает конец козням плута, считавшего себя вне конкуренции. На сцену выходят все действующие лица. Однако перед заключительным аккордом Джокер снова появляется, создавая впечатление, что игра продолжается вечно.
На вопрос парижского корреспондента Стравинский ответил: «Почему я сочинил „Игру в карты"? Просто потому, что я давно не писал балетов. А еще и потому, что хотел сочинить такой балет, который был бы предназначен для танца — создать произведение, в котором был бы соблюден принцип действия, выраженного танцем. Мне хотелось, чтобы этот балет имел минимум вставных номеров и обладал сюжетом, легко понятным самой неискушенной публике. Поэтому-то я и выбрал игру в карты. Что может быть более легким, чем понять ее различные комбинации, ценность которых весьма относительна».
В другой раз композитор признавался, что ему всегда нравились карточные игры, и он всю жизнь был заядлым игроком. При сочинении балета летом и осенью 1936 года Стравинскому вспоминались детские впечатления от немецких казино. Тема, с которой начинается каждая «сдача», представляет собой как бы отголосок возгласа банкомета: «Новая игра — новое счастье». Как бы предвосхищая наивные упреки музыковедов или любителей музыки в том, что в этом балете (как, впрочем, и в предыдущих «неоклассических» хореографических сочинениях) слышны фрагменты чужой музыки,
Стравинский признавался: «Если бы счел нужным указать время и действие балета, то назвал бы Баден-Баден романтической эпохи, и для полноты картины следует вообразить, что откуда-то доносятся мелодии Россини, Мессаже, Иоганна Штрауса...».
Впрочем, музыковеды по-прежнему искали и находили в балете прямые, а порой и иронические цитаты из «Севильского цирюльника», «Летучей мыши», а заодно — из Гайдна и Делиба. Все темы объединялись импульсивно веселой атмосферой, партия Джокера была насквозь иронична и пародийна. По форме в балете преобладают вариации. Так, центральный эпизод второй картины состоит из темы, пяти вариаций и коды. Как многие балетные сочинения Стравинского, «Игра в карты» нередко исполняется на концертах. Существует запись 1964 года, в которой этим балетом дирижирует автор.
Стравинский писал «Игру в карты» в надежде продолжить сотрудничество с хореографом Джорджем Баланчиным, которой в середине 1930-х годов окончательно перебрался в Нью-Йорк, открыв там при поддержке известного поэта и мецената Линкольна Кирстайна балетную школу, а затем создал свою труппу. Получив официальный заказ из Америки, композитор послал Баланчину клавир, не дав даже наброска программы балета. Впоследствии, как утверждает композитор, они обсуждали только темпы, но отнюдь не хореографию. Лишь первоначальные костюмы, которые были заимствованы художницей спектакля из старинных карт «таро», показались Стравинскому своей пышностью не соответствующими его партитуре. Он настаивал на самых обычных картах, «какие можно купить в каждой лавочке».
Баланчин писал, что в «Игре в карты» он ощущал итальянский дух комедии дель арте, что балет был сложен в ритмическом отношении и требовал от танцовщиков улавливать всем телом эти ритмические изменения. Среди молодых артистов выделялся исполнитель партии Джокера Уильям Доллар. Для него хореограф сочинил виртуозную, насыщенную акробатикой партию. В одной из вариаций Джокер перекувыркивался через голову, вставал, делал ряд пируэтов и, перегнувшись назад, опять делал кувырок через голову.
Спектакль был признан удачным, в 1940 году хореограф перенес его в более опытную труппу «Русского балета Монте-Карло» (Джокер — Фредерик Франклин, среди других исполнителей — Алисия Маркова, Александра Данилова, Игорь Юскевич, Андре Эглевский). С 1951 года этот балет Стравинского вошел в репертуар «Нью-Йорк Сити бэллей».
В 1945 году хореограф Жанин Шарра знакомит Париж с «Игрой в карты»: в труппе «Балет Енисейских полей» «Jeu de cartes» танцуют Жан Бабиле, Ирен Скорик, Ролан Пети. В 1965 году балетмейстер Джон Кранко в Штутгарте показывает свою хореографию балета «Игра в карты». Она была настолько удачна, что через год ею заинтересовался Лондонский Королевский балет (Джокер — К. Гейбл), а в 1970 году и берлинская «Комише опер». Именно эта труппа в том же году на гастролях показала балет Стравинского на его родине.
Советское музыковедение считало, что «Игра в карты» «не более чем ироническая безделушка, изящный, но внутренне пустоватый развлекательный кунштюк». Только в 2005 году хореограф Алексей Ратманский сочинил для Большого театра бессюжетный балет на музыку «Игры в карты» Игоря Стравинского. Впрочем, и игра в покер не столь популярна в России, чем в иных странах.
А. Деген, И. Ступников
