Понятие это, конечно, крайне неопределенное. Не зря социологи, исследующие проблемы музыкальной культуры, делят слушателей на множество категорий.
— По какому принципу?
— По принципу различий в отношении к музыке.
Одни слушатели стремятся к встрече с музыкой, другие — ее избегают. Одни имеют профессиональную подготовку, другие — общекультурную, третьи — никакой. Одни имеют слуховую и эмоциональную предрасположенность, другие — нет. Одним нравится слушать то, что уже хорошо знакомо, другие — наоборот, хотят узнать побольше новой музыки. Но и это еще не все. Слушатели различаются по возрасту: дети и взрослые не могут воспринимать музыку одинаково. Да и взрослые — это три разных поколения. Слушатели, конечно, подразделяются по принадлежности к той или иной национальной культуре. Ведь впитанные с детства традиции — это основа основ отношения к музыке.
— Все это хорошо и научно. Но как же быть в реальной жизни со всеми этими категориями? Нельзя же распространять музыку по каждой категории в отдельности! И радио и концерт обращены ко всем.
— У радио есть выключатель, да и концерт, и пластинки, и обучение музыке — дело добровольное.
— Насчет обучения я бы не сказал. Меня лично родители и в музыкальную школу привели, и учиться в ней заставили.
— За детей многое решают родители, в том числе и это. Но они-то это делают добровольно!
— Ну хорошо. С теми, кто любит, знает, понимает и предрасположен, — все понятно. Они и есть слушатели.
— Да, и при том активные.
— Значит, остальные: те, кто не любит, не знает, не понимает, не предрасположен, — пассивные? Как же превратить пассивных слушателей в активных?
— Потребителями духовных и культурных ценностей люди становятся в результате просвещения. Просвещение — это условие для развития любого общества.
— Почему-то от этого просвещения всегда скука берет.
— Просвещение — это не только назидательные лекции, которые ты, по-видимому, имеешь в виду. Культурная информация заключена в книгах и журналах, радио и телепередачах. Нужно лишь не избегать ее.
Если в книге Марины Влади вы не пропустите эпизод о том, как Высоцкий был в гостях у Рихтера, — вам, безусловно, захочется попасть на концерт великого пианиста современности. Если бы все услышали джазовую импровизацию Билла Клинтона, — вероятно, с большим интересом отнеслись бы к джазу. Как жаль, что Джон Леннон не оставил высказываний о красоте классической музыки! В этом случае проблема приобщения нашей молодежи к высокому искусству была бы решена. Но ему и в голову не могло прийти, что серьезное музыкальное искусство нуждается в защите и агитации. Английские слушатели, в том числе и молодежь, с огромным энтузиазмом заполняют многотысячные концертные залы, чтобы послушать, предположим, современную симфоническую музыку или выступление молодого музыканта. Страстное увлечение рок-музыкой огромной части молодежи никак не противоречит уважительному и даже трепетному отношению к классике. Не противоречит это и деятельности рок-музыкантов, лучшие из которых имеют профессиональное, нередко консерваторское образование. И это слышно в их музыке.
— Почему у нас возникло это «или — или»?
— Видимо, потому, что рок-музыку, как и джаз, слишком долго запрещали, объясняя, что рок — это плохо, а вот классика — это хорошо, будьте паиньками и слушайте только классику. Это вызывало естественный и бурный протест у двух поколений нашего общества. А классике, из которой сделали пугало, был нанесен огромный моральный ущерб. Этот стереотип мышления действует до сих пор. Но теперь он еще подкрепляется и материально. Когда поняли, какой вред нанесли запреты, их сняли с рок-музыки. Но восстанавливая ее в правах, стали усиленно финансировать. В то время как классика осталась в прежнем положении и в результате — далеко позади рок-музыки. Средства, затраченные на видеоклип рок-ансамбля, не снились лучшему симфоническому оркестру или хору. Все это определяет престиж двух этих насильно поссоренных сфер в глазах публики. Вот и приходится начинать все с начала, объяснять с азов, что такое хорошо, что такое плохо.
— Так что же, требуется воспитывать плюрализм вкусов?
— Да, это основа нормального развития культуры.
М. Г. Рыцарева
