В Париже с опозданием отметили столетний юбилей Сержа Лифаря. Хотя официально о давно прошедшем дне рождения хореографа нигде не говорится и цикл спектаклей в Парижской Опере, объединенных словом «hommage» (преклонение, дань уважения), посвящен не Лифарю-юбиляру, а Лифарю — многолетнему директору прославленной Гранд-Опера. Таковы французы — капризны и самолюбивы. Смотрят на свою историю XX века через призму ультра-патриотизма. Принадлежность к французской нации — обязательное условие французского балета. В Опере объясняют отсутствие балетов Лифаря тем, что они устарели, вышли из моды. Но почему же тогда так востребован в той же Опере Ролан Пети с его опусами 40-х годов. Скорее всего, потому, что одних героев любят, а других нет. Одни французы, а другие нет.
У сегодняшней забывчивости потомков есть и другие причины. Дело в том, что реформы Лифаря, сколь бы они ни были необходимы Опере в 30-е годы, имели реакционный характер. С Лифарем в Гранд-Опера закончился период самовластия прима-балерин и засилья женского танца, изменились в лучшую сторону каноны исполнительского мастерства, порядок появился во всем, но классическая форма, возведенная директором в королевский ранг, и его неприятие нового, экспрессионистского танца, который пробирался из Германии и начинал опрокидывать эти самые классические идеалы, в какой-то момент завели театр в тупик. Так что уважение к мэтру в Парижской Опере граничит с легкой небрежностью в отношении его наследия. Все 80-е и 90-е Опера ищет новую хореографию, дает пробовать всем мало-мальски известным хореографам contemporary dance, где уж тут найти место неоклассическим композициям Лифаря (а у него их было не менее 200).
Для октябрьского вечера-посвящения реанимировали два главных балета Лифаря — «Сюиту в белом» Лало (1943) и «Видения» Анри Соге (1947). Не забыли и главного изобретения балетмейстера — торжественного шествия балета от этуалей до учеников школы под музыку марша из «Троянцев» Берлиоза. Этим парадным дефиле Лифарь собирался встретить в Гранд-Опера победного генерала де Голля. Балетный парад состоялся в 1945 году, но без Лифаря и даже без упоминания в программке и на афише его имени. О нем тогда предпочли забыть на два года, но в 1947 году Лифаря вновь призвали возглавить театр. В книге мемуаров Лифарь признавался, что чувство торжественности часто его одолевало и для этого он часто включал в свои балеты маршевые ритмы. А что может быть торжественнее, чем демонстрация балетных сил. Какая-то есть все-таки справедливость в том, что дефиле балета, которое проводится в Пале Гарнье раз в год перед каким-то одним выбранным дирекцией спектаклем, в этом году предваряет hommage в честь Лифаря.
Однако исторического «Икара» восстанавливать не стали, но вместо этого поручили Тьерри Маландену, директору балета Биаррица, поставить новый балет на тот же мифологический сюжет с использованием музыки Шнитке. Маланден известен как создатель сатирических ремейков на многие балеты Дягилевской антрепризы. То он фавна уложил в коробку для носовых платков, то «Парад» Мясина перекроил, а из «Видения розы» Фокина и вовсе эротический триллер сделал. Надо обладать мужеством, чтобы отважиться показать такого «Икара» вместе с величественными шедеврами Лифаря — «Сюитой в белом» и «Миражами». И Парижская Опера отваживается.
