О спектакле Барри Коски по опере «Катя Кабанова» на Зальцбургском фестивале
Переоценить красоту и эмоциональную силу оперы Леоша Яначека «Катя Кабанова» невозможно: это пиршество музыкального психологизма, когда фразы совпадают с биоритмами человеческого тела, обнажая состояние персонажа при помощи особой ритмической формы. Музыка Яначека настраивает нас на биоритмы героев и погружает в переживание тех же эмоций. Если вы не готовы ощутить безысходность вечной жизни («Дело Макропулоса» — Слово «vec» названии оперы Л. Яначека «Vec Makropulos» 1926 использовано в значении «дело», а не «средство», как ошибочно установилось в русскоязычной традиции.) или жажду безусловной свободы («Катя Кабанова»), музыку Яначека вы просто не услышите: ваш мозг будет блокировать осмысление её звукового поля. Можно сказать, что Яначек создаёт звуковую модель наших эмоций. В партитурах Яначека, возможно, нет очевидных красивостей, но их настроения узнаваемы с первых же аккордов.
Эта особая человечность музыки «Кати Кабановой» предстаёт в новой зальцбургской постановке ключевым драмузлом.
Героиней премьерных показов стала американское сопрано Коринна Винтерс: её Катерина мечется в клетке, очерченной мёртвой массой манекенов, как пойманная птица, и даже если вам не близка столь буквальная реализация этой метафоры, великолепная актёрская и вокальная работа Винтерс не оставит вас равнодушным. Певица выстраивает эмоционально наэлектризованный диалог своей героини с окружающим миром, и её бешеный протест в кульминации заглушает раскаты грозового грома.
Воплощением демонического цинизма, садизма и беспричинной злобы становится Кабаниха в исполнении блистательной Эвелин Херлициус, фирменным стилем которой является драматическая многогранность вокальных приёмов.
Ироничной беззаботностью и свободолюбивой бесшабашностью окрашен образ Варвары в исполнении чешской сопрано Ярмилы Балажовой, великолепны украинская сопрано Николь Чирки (Глаша и Дама) и немецкая сопрано Анн-Катрин Немчук (Дуняша).
Мужские партии исполнили: Йенс Ларсен (феноменально яркое и дерзкое прочтение образа Дикого), Дэвид Бутт Филипп (Борис), Ярослав Бжезина (великолепная передача подавленной воли Тихона Кабанова), Бенджамин Хьюллет (смелый и насмешливый Ваня), Майкл Мифидиан (Кулигин).
Ансамбль солистов в сопровождении Венских филармоников под управлением прекрасного знатока наследия Леоша Яначека маэстро Якоба Груши становится главной опорой лаконичного и глубокого режиссёрского решения.
Всемирно востребованный австралийский режиссёр Барри Коски не держит зрителя за дилетанта, разумно полагая, что гости фестиваля как минимум умеют читать программку; он не локализует музыку Яначека географически, так как главная проблема «Кати Кабановой» выходит далеко за рамки купеческого быта России XIX в.; он почти не иллюстрирует партитуру, словно читая её между нот и вытягивая из её явно выраженной эмоциональной палитры скрытые психо(пато)логические смыслы.
Такой рискованной, на первый взгляд, кажется режиссёрская гипотеза о садо-мазохистских взаимоотношениях между Кабанихой и Диким, который не только целует своей госпоже обувь, но и катается по сцене в красных трусах (чуть ли не стрингах). При трезвом осмыслении мы понимаем, что эта жёсткая сатира на сильных мира сего меньше всего имеет отношение к сексуальным перверсиям: напротив, сексуальное в спектакле Б. Коски выполняет абстрактно-символическую функцию. Режиссёр не намекает на секс пошлыми двусмысленностями, но использует условную сексуальность для указания на главную причину гибели всего живого – на стадное равнодушие народных масс.
На первый взгляд, постановка лишена сценографии, но сплошная стена Скальной школы верховой езды (Felsenreitschule) с арками, замурованными ещё в 2018 г. для «Саломеи» Кастеллуччи, используется режиссёром в качестве символа безвоздушного пространства ролевой ритуальности: сын должен подчиняться властной матери, работник – хозяину, жена – мужу, и совершенно неважно, действительно ли эти формочки приличий наполнены живым содержанием. Борис формально подчиняется Дикому, Дикой формально подчиняется Кабанихе, Кабанихе же вяло подчиняется Тихон, и только Катерина — чужая в этом социальном марионеточном вертепе.
Когда, не выдержав внутреннего конфликта, Катя Кабанова при всех признаётся, что нарушила клятву верности, ужас у окружающих вызывает не сама измена мужу, а нежелание Катерины молчать об этом, её человеческий протест, её искренность и цельность. Ведь по установленному в современном обществе ритуалу, грешить можно сколько угодно, но по-тихому и с соблюдением внешних приличий. Именно это безвоздушное равнодушие огромной толпы манекенов и убивает главную героиню: она не может жить во лжи, не может жить без любви, она не может принимать как норму психологическое насилие и унижающее равнодушие. В спектакле Барри Коски Катя Кабанова не бросается со скалы, как птица: она уходит под землю, потому что в этом «тёмном царстве» люди не летают.
Спектакль будет показан ещё 21, 26 и 29 августа 2022.
Подробная информация о программе Зальцбургского фестиваля на русском языке здесь.
Фото: Monika Rittershaus / SF
