Ифогюн, Мария (нем. Maria Ivogün; настоящая фамилия — Кемпнер, Kemрnеr; псевдоним составлен из начальных букв имени и фамилии матери — Иды фон Гюнтер; 18 XI 1891, Будапешт — 3 X 1987, Беатенберг, Швейцария) — немецкая певица (лирико-колоратурное сопрано). По национальности венгерка.
Училась пению в Венской академии музыкального и сценического искусства у А. Шлеммер-Амброс (1909–13). По приглашению Б. Вальтера выступила в 1913 на Моцартовском фестивале в Мюнхене, что положило начало её артистической деятельности. Ифогюн в совершенстве владела красивым голосом серебристого тембра. Виртуозная лёгкость, музыкальность, чистота исполнения принесли ей большую популярность.
В 1913–25 солистка Мюнхенской оперы. Одновременно гастролировала в Венской государственной опере, в театрах «Ла Скала», «Ковент-Гарден», Чикагской опере и др. С особым успехом исполнила партию Зербинетты на премьере 2-й редакции «Ариадны на Наксосе» Р. Штрауса в Венской государственной опере.
Первая исполнительница партий в операх: Игино («Палестрина» Пфицнера), Лаура («Перстень Поликрата» Корнгольда), Соловей («Птицы» Браунфельса, по Аристофану). В 1922 совершила концертное турне по США. В 20-е гг. участвовала в Зальцбургских фестивалях. В 1925–32 солистка Городской оперы в Берлине. Выступала и в берлинской Государственной опере.
В 1932 покинула сцену из-за болезни глаз. Среди партий классического репертуара: Констанца, Деспина, Сюзанна, Церлина («Похищение из сераля», «Так поступают все женщины», «Свадьба Фигаро», «Дон Жуан» Моцарта), Царица ночи («Волшебная флейта» — её лучшая партия), Розина, Джильда, Татьяна и др.
В последующие годы преподавала. В 1948–50 профессор Венской академии музыкального и сценического искусства; в 1950–58 — Высшей музыкальной школы в Западном Берлине (среди её учениц — Э. Шварцкопф). С 1956 член Академии искусств в Западном Берлине.
М. М. Яковлев
Источник: Музыкальная энциклопедия, 1973—1982 гг.
В начале апреля 1913 года в газете «Мюнхенер Цайтунг» появилась небольшая заметка. «Случаются ли еще в наше время чудеса? — спрашивал автор, и сам же отвечал: — В это почти можно было поверить, услышав вчера Мими в „Богеме“ Пуччини. Тут появилось цветущее юное создание, никогда до того не ступавшее на сцену, и спело свой наипервейший дебют в трудной роли так легко, так чисто и так музыкально, столь отчетливо высказав в первых, еще порой робких шагах свой врожденный сценический талант, что от изумления просто трудно было прийти в себя. Фройляйн Мария Ифогюн — так зовется это маленькое чудо».
«Маленькое чудо», очень быстро превратившееся в одну из самых блистательных певиц нашего столетия, родилась в Будапеште, в семье венгерского полковника Пала Кемпнера. Мать Марии была довольно известной певицей, исполнительницей и оперных и опереточных ролей; звали ее Ида фон Гюнтер, и из начальных букв этого имени девушка составила себе, незадолго до дебюта, псевдоним. Впрочем, желание посвятить себя сцене проявилось у нее поздно — лишь годам к шестнадцати. Получив начальные знания от матери, она спустя два года поступила в Венскую академию музыки, а окончив ее, предстала перед всемогущим руководителем Венской оперы Хансом Грегором.
О том, что при этом произошло, мы можем прочесть в мемуарах выдающегося дирижера Бруно Вальтера: Было назначено сценическое прослушивание молодых певцов, и как раз в то время, когда мой уход из Венского театра был утвержден и я усердно подыскивал молодые таланты для Мюнхена. На сцену вышла ученица известной преподавательницы пения Амали Шлеммер-Амброз, очень юная, маленькая, нежная, она спела колоратурную арию, если не ошибаюсь, рассказ Мими из «Богемы», и я сразу же понял, что услышал будущую выдающуюся артистку. Однако не сомневался: «этот цветок расцвел не для меня» и через час она выйдет из кабинета Грегора с контрактом в Венскую оперу. Но преждевременная печаль превратилась в светлую радость, когда Грегор, прослушав молодую певицу, обернулся ко мне и выразил свое мнение кратко, хотя и сильно: Это просто ничтожество! Я поспешил за кулисы, обстоятельно поговорил с застенчивой молодой дамой и через несколько дней Мария Ифогюн, одна из гениальнейших оперных певиц, была ангажирована в Мюнхен. Там она вошла в круг артистов, которым та эпоха обязана своим блеском.
В столице Баварии исключительный талант и сценическое обаяние молодой певицы раскрылись сразу же. Во многом этому способствовала доброжелательная, творческая атмосфера, созданная в театре Бруно Вальтером, его постоянная забота о расширении репертуара, о воспитании певцов-актеров. Впрочем, как и в десятках других артистических биографий, в ее карьере первое слово сказал случай. Вальтер еще только готовил ее к сценическому дебюту, когда заболела ведущая исполнительница в моцартовской «Волшебной флейте», и Марии, проходившей эту партию с педагогом, но никогда, ни разу не пропевшей ее от начала до конца, пришлось сразу «войти в роль» Царицы ночи. Это и был ее первый большой успех. За Царицей ночи последовали бесчисленные новые роли -Норина, Мими, Розина, Цербинетта, Марта, Констанца, Деспина, Церлина, Лючия, Джильда, Виолетта. Вальтер не ограничивался классикой, но ставил и множество новых опер Р. Штрауса, Э. Корнгольди, X. Пфицнера, В. Браунфельса и других авторов, в которых тоже блистал талант Марии Ифогюн.
Она быстро завоевала славу первой колоратуры Германии (в 1916 году дебютировала в Берлине партией Розины), ее известность особенно в послевоенные годы вышла за пределы страны. Притягательная сила искусства Марии Ифогюн заключалась отнюдь не только в ее волшебной чистоты и гибкости голосе. В отличие от большинства немецких оперных певцов своего времени, она покоряла исключительной гармоничностью всех компонентов сценического мастерства. Известный впоследствии оперный режиссер Оскар Фриц Шух, с юных лет приобщавшийся к опере, писал: «В моем детстве, пожалуй, только Мария Ифогюн оставила на меня впечатление как личность». Действительно, ее актерское мастерство, естественность и продуманность каждого движения были для той поры уникальны.
В 1917 году в Мюнхенском придворном театре появилась новая звезда — Карл Эрб. Спустя пять лет Ифогюн и Эрб исполняли главные партии на премьере оперы Х. Пфицнера «Палестрина», ставшей крупным художественным событием; дирижировал Б. Вальтер. А еще через несколько лет главные герои, обеспечившие триумфальный успех опере, поженились.
Брак их длился недолго, но творческое содружество двух выдающихся певцов оставило яркий след в вокальном искусстве. Они не только составляли великолепную сценическую пару, но с неизменным успехом концертировали по всему миру. И стоило где-либо появиться афишам, извещавшим об их предстоящих выступлениях, как анонс тут же приходилось заклеивать надписью «Все билеты проданы». О силе голоса Ифогюн, между прочим, говорит тот факт, что концертировать она предпочитала не в камерных залах, а в огромных аудиториях; ее любимая Берлинская филармония вмещала более двух с половиной тысяч слушателей.
Вообще, диапазон ее голоса был исключительно широк. Когда великий режиссер Макс Рейнхард решил поставить в Немецком театре «Летучую мышь», он пригласил на роль Адели именно Марию Ифогюн, и перед слушателями раскрылись новые грани ее таланта — чувство юмора, задор, неожиданное постижение стиля Иоганна Штрауса.
Имя Марии Ифогюн было тесно связано с именем ее друга и покровителя — дирижера Бруно Вальтера. И естественно, когда последний оставил Мюнхен и переехал в Берлин, она отправилась следом. С 1925 года Ифогюн блистала на сцене «Шарлоттен-бургеропер», гастролировала и в Государственной опере на Унтер-ден-Линден. А наряду с этим перед ней открылись двери лучших театров мира — «Ла Скала», «Ковент-Гарден», Венская государственная опера, театров Америки.
Еще в 1922/23 году она впервые совершила гастрольную поездку по США, которая началась с конфликта между певицей и импресарио. Организатор турне, зная нравы американских меломанов, просил ее для рекламы в канун первого концерта проехать по Бродвею на слоне. Ифогюн, конечно, наотрез отказалась; но публика и без этого приняла ее с распростертыми объятиями. А позже она не раз вписывалась в ансамбль «Метрополитен-опера», пела в чикагской Лирической опере.
В молодые годы, начиная карьеру, певица дала себе слово «не задерживаться на сцене», петь только 20 лет. Верная обету, она в 1932 году, едва перешагнув рубеж 40-летия, попрощалась с публикой, последний раз спев Цербинетту в «Ариадне на Наксосе» Р. Штрауса. Автор, стоявший за пультом, после знаменитой арии героини сам стал инициатором овации, невиданной в стенах Государственной оперы. Позже певица говорила: «Я подумала, бывает лучше, если о певице говорят: «Какая жалость, что она уже прекратила петь». И куда печальнее, когда приходится слышать: «Она все еще поет?." Особенно в моих ролях, олицетворяющих юность, юных героинь». И действительно, в памяти всех, слышавших и видевших ее на сцене, она так и осталась юной и безупречной, осталась «европейским соловьем.
Для потомков же Мария Ифогюн осталась главным образом легендой, ибо записывалось она не так уж много, да и в ту далекую эпоху, когда записи особым совершенством не отличались. Однако и этих записей, собраных в трех альбомах, да еще отдельно изданных ее дуэтов с К. Эрбом, вполне достаточно, чтобы представить себе, как неотразимо воздействовало искусство певицы.
Оставив сцену, Мария Ифогюн прожила еще долгую и плодотворную жизнь. В 1933 году она стала женой известного пианиста-аккомпаниатора Михаэля Раухайзена и тогда же всерьез занялась педагогикой. Десятки певиц обязаны ей отличной школой, для многих именно она открыла путь на большую сцену, и среди этих многих сверкают имена звезд первой величины — Риты Штрайх и Элизабет Шварцкопф. До 1950 года она преподавала главным образом в Вене, а затем по приглашению композитора В. Эгка переехала в Западный Берлин и вела класс в Музыкальной академии. Лишь в глубокой старости артистка переехала в небольшой швейцарский городок Тюль, где прошли последние годы ее жизни.
Л. Григорьев, Я. Платек
Источник: «В мире музыки», 1991 г.
